Фантастическая киноповесть.

Подходит читателям от 12 лет.

ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ. НАПАДЕНИЕ В УТРЕННЕМ ЭФИРЕ
Телевидение — ужасно серьезная штука.
Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на лица телевизионщиков, когда они работают. Сразу становится ясно — с такими лицами ерундой не занимаются.
Вот и сейчас, на съемках утреннего шоу выходного дня «И все же утро наступило!», в студии царила серьёзная, рабочая атмосфера. Картинка была совсем как на каком-нибудь столичном телешоу — студия, большой стол для ведущей с логотипом канала на заднем плане, выставленная в сторонке кухня, и, конечно, зрители, сидящие полукругом, с трепетом взирающие на Таинство Телевидения.
И, само собой, невозмутимые операторы, стоящие за камерами.
Ведущая Вера Смолявцева, выразительно играя умело нарисованными бровями, жизнерадостно говорила в камеру:
— Доброе утро, милые мои, хорошие мои! Я напоминаю, с вами шоу «И всё же утро наступило!» на канале «Тивѝгус»! Сегодня суббота, а это значит, что у нас в студии утро, и как всегда утром в субботу, у нас в студии рубрика «Кухня в эпоху импортозамещения»…

Кирила Мефодьевич нервничал.
Справедливости ради надо отметить, что для охранника он был излишне впечатлителен. Ему постоянно казалось, что в его дежурство может что-нибудь случиться. И хотя за двадцатилетнюю историю «Тивигуса» ни одного факта нападения зафиксировано не было — если не считать, конечно, периодически случающихся попыток прорыва со стороны свежеиспеченных отцов, жаждущих поблагодарить свою супругу за рождение сына прям вот так вот, в прямом эфире, — Кирила Мефодьевич бдительности не терял, и постоянно держал маузер своей бдительности на боевом взводе.
Вот и сегодня внимание Кирилы Мефодьевича привлек «Лексус» с тонированными стеклами, что уже полчаса стоял на стоянке возле офиса телекомпании. Возле него были припаркованы еще две машины. Собственно, кроме этих машин, на стоянке имелись еще автомобили, но именно эти отчего-то производили впечатление единой композиции.
Впечатление это усугубляли крепкие мужчины молодого и среднего возраста, стоявшие у машин в живописных позах. Они тихонько разговаривали, никуда не шли, ничего не делали и смотрелись как-то не так. Возможно, из-за некоторого разнобоя в одежде — кто-то в строгих в черных костюмах, а кто-то в спортивных.
Один из них, здоровый парень, из тех, что были в спортивном, удрученно сказал:
— Не, ну второе место… ваще обидно…
Остальные сочувственно кивнули.
Дескать, держись, братан.
В салоне «Лексуса», на заднем сиденье, по центру, сидел, невидимый взору Кирилы Мефодьевича, некий господин солидного и недоброго вида. Если бы Кирила Мефодьевич узнал его, то его тревога обрела бы конкретные очертания, ибо это был не кто иной, как сам Руслан Игоревич Куполаев — личность, известная родному городу как человек крутых решений и весьма неоднозначной репутации.
По краям, слегка зажимая господина Куполаева, сидели два не то телохранителя, не то подручных. И все они смотрели по небольшому ЛСД-телевизору на передней панели «Лексуса» рубрику «Кухня в эпоху импортозамещения», где Верочка вдохновенно говорила, что как всегда утром во субботу, у нас в студии, в прямом эфире рубрика «Кухня в эпоху импортозамещения»…
Куполаев хмыкнул и сипловатым баском спросил:
— Какой кретин ей пишет тексты?
— Говорят, сама пишет, — откликнулся первый подручный. Тот, что справа.
— Ишь, выдумщица какая, — сказал Куполаев безо всякой эмоции в голосе.

Верочка перевела взгляд на камеру крупного плана и с энтузиазмом вскричала:
— А сейчас встречайте! Гость нашей рубрики Амадей Меликян!
Громыхнула бравурная музыка. Зрители дружно захлопали. Под эту музыку и аплодисменты к столу весело, не без изящества, выбежал Амадей. По тому, как легко он двигался, как щедро улыбался, чувствовалось, что ему нравится выступать перед публикой.
— Здравствуйте, здравствуйте! — с легким армянским акцентом выкрикнул он и поклонился.
Из аудитории раздался истошный девичий вопль.
— Амадей!
Амадей расцвел в ответной улыбке и неуловимым движением вынул из воздуха большую изумрудную бабочку.
Аудитория ахнула.
Амадей танцующей походкой подошёл к Верочке и жестом, исполненным галантности, вытянул руку — открытой ладонью вперед, на ладони изумрудная бабочка. Бабочка пошевелила крыльями, и вдруг перепорхнула с его руки на руку Верочки.
Аудитория ахнула снова.
Верочка осторожно приладила её к своей прическе. Бабочка пошевелила крыльями и замерла.
Юноша-ассистент режиссера, сделав зверское лицо, замахал изо всех сил руками, и аудитория взорвалась аплодисментами.
— Ой, какая красота! — восторженно воскликнула Верочка. — Спасибо! Здравствуйте, Амадей! Чем вы нас порадуете сегодня?
— Сегодня я расскажу, как правильно приготовить турецкий кофе из «Лакея». Лакей это не человек, это такой напиток типа кофе, из которого я научу вас готовить настоящий турецкий кофе… такого вам даже в Турции не подадут. Потому что там турецкий кофе, а у нас «Лакей»…

— Ладно, — сказал Куполаев. — Пошли.
И толпа возле машин устремилась к зданию телекомпании. Следом, неторопливо покинув машину, руки в карманы, шел сам Куполаев с подручными.

— Вы готовы? — крикнул Амадей.
— Дааа! — рявкнули зрители.
— Амадей! — истошно выкрикнула девушка из зала. Явно не по сценарию.
— И нам понадобится джезва! — ликующим тоном выкрикнул Амадей.

Кирила Мефодьевич встревожено задрал голову. Вся эта подозрительная гоп-команда, как в самом его страшном кошмаре, шла к парадному входу. Кирила Мефодьевич огляделся. Турникет, составленный со столом, загородка, где он сам сидел. Неподалёку за столиком сидела журналистка, что-то печатая на ноутбуке.
И Кирила Мефодьич решил стоять до последнего.
Он встал, дождался, когда первый подозрительный тип подойдет к турникету и решительно сказал:
— Пропуск!

Двое из людей Куполаева меж тем залезли в открытое на первом этаже окно, чем основательно напугали всех присутствующих. Они не торопясь прошли по коридору, зашли с тыла в загородку к охраннику. Один из них былинным жестом приставил ствол к голове Кирилы Мефодьевича, и тот благоразумно нажал на кнопку. И так они стояли, пока через турникет деловито проходили вглубь офиса все остальные люди Куполаева. Последним шел с добродушно-безмятежным видом Спортсмен. Тот самый, который занял второе, обидное, место.
— Ты сам-то откуда будешь? — спросил он Кирилу Мефодьевича

— И вот наш кофе уже закипел! — торжественно объявил Амадей. — Пусть пенка поднимется три раза!
— А почему именно три раза? — кокетливо поинтересовалась Верочка.
— Прапрапрадед мой завещал прапрадеду — три раза, говорил он, дорогой, три раза! — охотно начал объяснять Амадей, внимательно следя за джезвой. — И прапрадед завещал прадеду, три раза, говорил он, наш семейный рецепт… А дед отцу ничего не завещал, потому что отец обиделся. Нет, говорит, чтоб дом завещать, он какие-то три раза завещает, шутник нашёлся…
— Амадей! — снова крикнула девушка.
У Амадея дрогнула рука, и кофе убежал.
Амадей осерчал.
— Слушай, выведи её отсюда! — сердито крикнул он. — Невозможно работать!
Охрана послушно кинулась выводить девушку. Девушка оказала нешуточное сопротивление, однако охрана ловко скрутила ее и потащила к выходу из студии.

— А я напоминаю, что это рубрика «Кухня в эпоху импортозамещения», и я её постоянная ведущая Вера Смолявцева! — взяла на себя внимание ведущая.
Все зааплодировали.
И тут в студию ворвались люди Куполаева, они были вооружены и вид имели весьма серьезный. Охрана, переглянувшись, продолжила вытаскивать девушку из студии. На экранах в студии появилась настроечная таблица и надпись «Извините. Технический перерыв в эфире». Один из операторов направил камеру на вошедших, и оказавшийся у камеры бандит украдкой сделал в камеру сердечко.
В дверях студии появился Куполаев.
Амадей увидел его и на мгновение замер. Затем он попытался убежать.
— Взять его, — скомандовал Куполаев.
И бандиты кинулись за Амадеем.
— Стоять, а то хуже будет! — крикнул один из бандитов.
— В следующий раз я расскажу как из обычной дачной спаржи… — бледная словно мел Верочка как могла исполняла свой профессиональный долг
И в этот миг тот самый бандит, что кричал, выстрелил в воздух.
Чтобы оживить действие, лучше действия и придумать было нельзя.
— Мама! — крикнула Верочка.
И в студии началась паника.
Зрители начали визжать и бегать туда-сюда, так что Куполаев сразу потерял Амадея из виду. И лишь операторы продолжали снимать весь это бардак, чем-то напоминая музыкантов из фильма «Титаник».
К ведущей, спрятавшейся под свой стол, подошел Спортсмен.
— Ты сама-то откуда будешь? — спросил он, присев на корточки
— Выходы перекройте, — рявкнул Куполаев, критически осматривая студию.
Спортсмен кивнул и вразвалочку двинулся к черному входу. Туда же на четвереньках начала пробираться ведущая. И там снова уткнулась в Спортсмена. Спортсмен наклонился к ведущей, и галантно подал ей руку.
— Телефончик-то дашь? — спросил он. — Тебя как зовут?
— Вера, — сказала Вера, и руку приняла, отчего Спортсмен моментально утратил бдительность.
И тотчас за его спиной прошмыгнул невысокий, отливающий телевизионной синевой, силуэт.

Куполаев продолжал критично смотреть на происходящее. К нему подошел оператор и начал снимать его. Куполаев укоризненно покачал головой. Оператор перестал снимать и опустил голову. Ему было стыдно.
Подбежал один из бандитов.
— Босс, он ушел!
— Кретины, — негромко сказал Куполаев. — Уходим.
И обратился к Первому подручному.
— Тут этот тип снимал меня. Может, и остальные успели чего наснимать. Пусть засветят пленку.
Куполаевцы потянулись за боссом на выход. Мужчины в деловых и спортивных костюмах погружались в автомобили и оперативно уезжали вслед за «Лексусом» Куполаева.
Большая изумрудная бабочка выпорхнула из дверей телестудии на улицу и улетела вверх, в небо.
И был слышен диалог.
— У меня нет пленки.
— Засвети, я сказал, а то я тебе сам засвечу.
— У меня только карта памяти
— Ну её засвети.
ЭПИЗОД ВТОРОЙ. ПОГОНЯ ЗА СИНИМ МАЛЬЧИКОМ
Летом детям вредно сидеть дома.
Летом надо гулять на улице, или быть в деревне у бабушки, а еще лучше в лагере. В хорошем, благоустроенном детском лагере, полном сверстников, вожатых и педагогически продуманных развлечений.
Семен Поликарпович Хват как раз был директором такого лагеря. Большого хорошо обустроенного детского лагеря «Огонёк», ведомственно принадлежавшего ОАО «ТГК-113». В тот самый миг, когда мы имеем удовольствие его наблюдать, Семён Поликарпыч занимался делом для директора лагеря и мужчины примерно пятидесяти лет, мягко говоря, нетипичным. Он преследовал мальчика, и делал это без особого успеха.
Но пасовать перед трудностями было не в натуре Семена Поликарповича. Тяжело дыша на бегу, директор подбадривал сам себя.
— Ну уж нет, на этот раз не сбежишь. Я тебя достану. Я тебе покажу, как воду в моём лагере мутить.
Мальчик в синем, еле видимый на самом краю зрения Семёна Поликарповича, меж тем уверенно свернул к небольшому зданию электрической подстанции, огороженному заборчиком с надписями «Не влезай — убьёт» и тому подобными знаково-символьными угрозами.
— Попался, гадёныш! — торжествующе вскричал директор. — Там-то я тебя и накрою.
Директор подбежал к подстанции и начал медленно обходить её в поисках мальчика. Неожиданно раздался электрический треск, и всю подстанцию окутали голубые молнии; загорелись и тут же погасли фонари на аллеях лагеря, и вспышки эти были заметны даже несмотря на яркий солнечный свет.
Директор в испуге упал на четвереньки и пополз прочь на карачках.
И почти сразу наткнулся на повара лагеря Амадея Аачиевича.
Амадей удивленно посмотрел на директора и тут же на всякий случай тоже встал на четвереньки.
— Семён Поликарпыч! — шепотом сказал Амадей. — Вы это чего?
Они стояли на четвереньках нос к носу, здорово похожие на знакомящихся уличных псов — только виляющих хвостов не хватало.

— Амадей! — отчего-то тоже шепотом сказал директор. — Ты мальчика не видел?
— Видел, — сказал Амадей.
— Где он? — быстро спросил директор.
— Да везде, — несколько растерянно сказал Амадей. — У нас полный лагерь этих мальчиков.
— Тьфу ты! Да не такой мальчик, а такой… Синий Мальчик!
Амадей отрицательно покачал головой.
Директор подумал, встал с четверенек и с деловитым видом отряхнул пыль с колен. Посмотрел на подстанцию. Амадей поднялся и тоже посмотрел на подстанцию.
Подстанция стояла, как ни в чем не бывало, словно не она минуту назад полыхала синими молниями.
— Тьфу, — в сердцах сказал директор. — Опять сбежал, подлец. Ну я его вычислю всё равно. Никаких потому что посторонних детей в моём лагере. Хоть синих, хоть в крапинку. А ты почему не в столовой?
Амадей огляделся по сторонам и сказал:
— Я шёл в столовую, но смотрю — народ толпится, думаю, может, собрание какое.
— Народ? — переспросил директор. Он огляделся и увидел группу вожатых и воспитателей, стоящих неподалёку не с самым умным видом.
Семен Поликарпович с неудовольствием подумал, что вся эта орава видела, как он с поваром стоит тут на четвереньках. Было ясно, что надо спасать пошатнувшийся авторитет.
И Семен Поликарпыч пошел с козырей.
— Вы чего тут делаете? — строго спросил Семен Поликарпыч. — Почему не в своих отрядах?
Здоровый вожатый неуверенно, переглянувшись со своими коллегами, нерешительно сказал:
— Ну мы видим — вы бежите…
— И что? — сердито спросил Семен Поликарпыч.
— Ну, и мы побежали, — уже увереннее сказал здоровый вожатый. Чувствовалось, что тема бега и физических упражнений вообще была ему близка и знакома.
Семен Поликарпыч набрал воздуху, и уже хотел было разразиться гневной речью, как вдруг увидел, как мимо территории лагеря неторопливо проехало несколько дорогих чёрных машин. На некоторых из них красовался гордый логотип «ТГК-113».
Семен Поликарпыч выпустил из легких воздух и сделал значительное лицо.
— Идите работайте, — сказал он и, не дожидаясь ответа, направился к своему офису.

Окрестности лагеря «Солнышко», чтоб вы знали, живописнейшее место.
Особенно живописно выглядит в этих окрестностях холм, подножия которого довольно густо заросли сосновым лесом, а вершина украшена одинокой разлапистой сосной. На холме, с которого открывался прекрасный вид на лагерь и его окрестности, аккурат под сосной, в теньке, стояла машина. Машина была черная, представительского класса, и как-то совершенно не вписывалась в пейзаж.
Пассажиров черной машины, впрочем, это заботило мало.
Они были заняты беседой.
И если одного из них, сидящего на заднем сиденье — господина Куполаева, вы уже знаете, то со вторым мы вас сейчас познакомим.
Вторым, сидевшим на переднем пассажирском сиденье, в несколько неудобной позе — развернувшись лицом к Куполаеву, был не кто иной как вице-президент по развитию ОАО «ТГК-113» господин Тройкин Дмитрий Романович, лощеный молодой мужчина лет тридцати пяти.
— Красивые места, — сказал Куполаев в своей обычной тяжкой манере.
— Как раз для нашего совместного проекта, Руслан Игоревич, — бодро отозвался Тройкин.
Куполаев тяжело посмотрел на Тройкина.
— Не жалко детишек без лагеря-то оставить?
— Здоровее будут, — равнодушно ответил Тройкин. — Этот директор в столовую такую просрочку закупает, аж жуть берёт. Не знаю, как ещё детишки не отравились.
— Повар, стало быть, у них хороший, — сказал Куполаев.
— Повар у них да, — неожиданно оживился Тройкин. — Из города, ведущий с телевидения. Тоже блаженный какой-то.
Куполаев поднял брови и наморщил лоб.
— Отдашь мне его? Мне как раз в один ресторан шеф нужен. Блаженный.
Тройкин шутливо погрозил пальцем.
— Только в обмен на проект, Руслан Игоревич, — сказал нарочито веселым тоном. — Мы же с вами деловые люди, вы понимаете. Ничего личного, только бизнес.
И захохотал неожиданно тонким визгливым смехом.
Куполаев его веселье, однако, не поддержал. Он тяжело выбрался из машины, и некоторое время постоял, глядя на лагерь.
Тройкин притих и в окошко внимательно следил за Куполаевым.
А Куполаев, вдоволь налюбовавшись лагерем, сказал, не оборачиваясь к машине:
— Ну, а что правление ваше скажет? Насчёт проекта.
— Правление скажет так, как скажет комиссия, — легко и уверенно ответил Тройкин. — А комиссия посмотрит… Перерасход электричества, прибыли нет, дети с местными конфликтуют, по округе какие-то уголовные рожи шастают….
Куполаев обернулся и тяжело посмотрел на Торйкина.
— Ну прямо уж и рожи, — сказал он недовольно. — Среди моих ребят и мастера-международники есть, между прочим.
— Ага, — снова легко согласился Тройкин. — А еще говорят, там синие мальчики какие-то… В общем, типичный проблемный актив этот лагерь. А ваш, то есть уже наш, проект — это тридцать лимонов в первый же год. Тут даже думать не надо.
— Наш проект, значит. Ну, бог нам в помощь, — тяжело и многозначительно сказал Куполаев. — Только повара жалко.
— Почему? — без особого интереса поинтересовался Тройкин.
Куполаев помолчал, а потом тяжко ответил:
— Неудачно масть у него легла. Директор детей травит, вы их из лагеря выгоняете, а отвечать ему.
ЭПИЗОД ТРЕТИЙ. ВСТРЕЧА УМНИКА И КАПИТАНА
Неподалеку от «Солнышка» находилась деревня. Деревня носила милое название Ильинка, и как полагается всякой деревне, состояла из домов.
В одной из комнат одного из деревенских домов стоял один холодильник. Комната была хоть и деревенская, но вполне себе ухоженная, просторная, современная. То есть с комнатой было все в порядке.
А вот с холодильником творилось что-то неладное. В данную минуту он был открыт, и возле него стоял мальчик в черной одежде и с рюкзаком в руке. На его голове были надеты капюшон и маска ниндзя. Мальчик быстро набирал продукты в свой рюкзак: колбасу, батон, сыр, молоко в бутылке, растительное масло.
Наконец мальчик закрыл дверцу, и совершенно неожиданно увидел за нею маленького мальчика лет шести-семи. Малыш смотрел на него во все глаза. Мальчик-ниндзя поднес палец ко рту: тс-сс!
Малыш шмыгнул носом и неожиданно хриплым голосом спросил:
— Ты Джеки Чан?
Мальчик-ниндзя кивнул, и осторожно начал отступать, пятясь из комнаты. В дверях он почувствовал, что уперся во что-то мягкое. Он медленно повернулся и обомлел. На пороге комнаты стояла большая женщина и грозно смотрела на него.
— Попался? — заорала женщина. — Это ещё что такое! Опять продукты тырят, черти проклятые. Ну теперь ты от меня не уйдешь!
И посмотрела на окно.
Мальчик-нидзя тоже машинально перевел взгляд на окно и увидел, что оно открыто.
— А ну стой, щас я тебе ремня всыплю, снимай маску, чтоб я твою наглую рожу увидела!
Здесь ниндзя проявил себя как непослушный мальчик. Он бросился к открытому окну и ловко выпрыгнул в него, под хриплый крик малыша.
— Мама, мама, — орал малыш, — это Джеки Чан!
— Я тебе дам Джеки Чан! — гулко отвечала женщина. — Я вот всем этим хулиганам всыплю. Ишь, придумали, продукты воровать, это ж подсудное дело!
Но всего этого юный ниндзя уже не слышал. Он бежал через деревенские заборы и огороды в сторону леса.
Послышался оглушительный свист. Это один из деревенских пацанов, мы будем называть их команчами, услышав крики большой женщины, заложил два пальца в рот и подал сигнал.
Наш ниндзя на свист не обратил внимания, и, как выяснилось через несколько секунд — зря. В одном из дворов, совершенно как в «Приключениях Фунтика», над его головой просвистел сначала старый сапог, затем несколько предметов самого разного назначения, пара из которых достигли цели.
Но ниндзя сохранил равновесие и темп. Он даже прибавил ходу, потому что свист и улюлюканье теперь неслись с разных сторон. Это, привлеченные сигналом, ловко перепрыгивая заборы, со всех дворов начали сбегаться команчи.
Во всем этом был виден план.
Очевидно, они ждали юного похитителя продуктов, и теперь гнались за ним, твердо намеренные положить конец этому безобразию. Как мы увидим чуть позже, для такого поведения у них имелись все основания.
И надо отдать им должное, действовали они с размахом. Несколько команчей даже сели на лошадей и теперь неслись по улицам, обходя ниндзю с двух сторон.
И все же, проявив незаурядную физическую готовность, ниндзя добрался до леса, поэтому погоня продолжилась уже там.

Что касается леса, то в нём тоже были не совсем обычные, скажем так, места. Так, например, в одном из них, скрытый кустарником, сидел ещё один мальчик и говорил в смартфон. Мальчик носил гордую кличку Капитан, которую сам себе придумал. Отнесёмся же с уважением и будем звать его именно так.
— Дело о Синем Мальчике. День восьмой. Одиннадцать часов утра. Директор тоже его видел и преследовал некоторое время. Таким образом, галлюцинация отпадает. Основная версия остаётся следующей… — на этом Капитан прервался. В лесу происходило что-то странное. Он сунул смартфон в карман и прислушался. Судя по звуковой гамме, более всего это походило на помесь деревенской дискотеки и фильма про индейцев.
За его спиной возник бесшумно бегущий ниндзя, он буквально обрушился на Капитана. Оба упали, но ниндзя тут же вскочил, подхватил свой рюкзак и помчался дальше. Капитан тоже вскочил, и снова прислушался, услышал конский топот, улюлюканье, и, не раздумывая более, побежал вслед за ниндзей. Через полста метров он догнал его, и некоторое время они бежали рядом.
Вскоре они не сговариваясь, сбавили ход, чтобы отдышаться и послушать, где погоня.
— Ты что, хавчик у них стырил? — спросил Капитан, тяжело дыша.
— Отстань, — сквозь зубы ответил ниндзя..
— А если в лагере узнают? — поинтересовался Капитан.
Ниндзя, однако, не обратил на эту разумную, в общем-то, реплику никакого внимания.
— Чёрт, обходят, — озабоченно сказал он.
Капитан фыркнул
— Ну конечно, они ж на лошадях. А ты ниндзя.
Ниндзя осмотрелся и вручил рюкзак Капитану.
— Держи, — сказал он необычайно серьезным тоном. — Спрячься и не шевелись.
Капитан хмыкнул, но полез под плотный куст, и оттуда с любопытством смотрел, как ниндзя осторожно шагает, пробуя почву ногой. Неожиданно раздался шум распрямляющегося дерева — Капитан вытаращил от изумления глаза, и ниндзя с треском взлетел в воздух, пойманный в ловушку из сетей.
И тут же, как по заказу, появились конные команчи, а чуть погодя и пешие.
Капитан смотрел, как они кружат вокруг пойманного ниндзи с улюлюканьем и свистом. Через некоторое время после некоторой возни ниндзю поставили на землю. Для надежности его держали двое крепких подростков.
Ладный белоголовый подросток, надо полагать, вождь команчей, подошел и содрал с ниндзи маску.
— Из лагеря? — утвердительно сказал он.
— А вы что, племя любителей риторических вопросов? — глядя прямо ему в глаза, дерзко ответил ниндзя.
Вождь хищно улыбнулся, отошел, обернулся к своим товарищам и вскинул руку.
— Команчи! — крикнул он. — Что делать с этим паршивым койотом, что позорит нас перед предками? Это из-за него нас обвиняют в том, что мы тырим из дома продукты, как будто нам делать больше нечего!
Команчи заулюлюкали, и начали кривляться и делать кровожадные энергичные жесты, проводя пальцем по горлу, рубя ладонью воздух, и лягаясь как необъезженные жеребцы.
— Харакири! — вскричал один из команчей.
— Линчевать! — завопил другой.
Остальные одобрительно зашумели.
Вождь поднял руку. Команчи стихли.
Вождь подошел к ниндзе.
— Ты слышал голос свободного народа, — зловеще сказал он. — Харакири через линчевание!
Команчи восторженно взвыли.
И тут Капитан не выдержал.
— Стойте! — заорал он и вылез из-под куста.
Команчи притихли, и в тишине этой, вождь, как и полагается вождю, среагировал первым.
— Ух ты, — сказал он. — Взять его!
Что и было исполнено. Команчи схватили Капитана и поставили его рядом с ниндзей. Один из команчей сорвал с Капитана рюкзак и отдал его вождю
— Я возвращаю вам, что он украл, — гордо сказал Капитан. — За это вы сохраните ему жизнь.
Ниндзя цыкнул и закатил глаза.
Вождь открыл рюкзак и вынул оттуда батон.
— Признаём, — сказал он с уважением в голосе, — твой друг совсем не трус.
— Дебил он, а не друг, — устало ответил ниндзя.
Вождь сунул батон обратно, и поднял рюкзак вверх.
— Радуйтесь, команчи! Справедливость восторжествовала. Двойной харакири через линчевание!
Капитан затравленно огляделся по сторонам, а ниндзя, как и прежде, стоял с презрительным видом.
Мы намеренно не показываем, что было дальше, дабы не ужасать сердце читателя зрелищем двойного харакири через линчевание.
ЭПИЗОД ЧЕТВЕРТЫЙ. ВСТРЕЧА УМНИКА И КАПИТАНА С БЕЛКОЙ

Спустя сорок минут по узкой просёлочной дороге в лесу шагали два путника, каждый по своей колее. Это были уже знакомые нам Капитан и ниндзя, и оба имели вид весьма предосудительный — в трусах, босиком, измазанные в растительном масле, извалянные в грязи, щепках, листьях, хвое и перьях. В руках у Капитана была его одежда, намоченная и связанная в тугие узлы, ниндзя же нес свою одежду в рюкзаке. Команчи были по-своему справедливы, и посему одежда ниндзи тоже была мокрая и в узлах.
Путникам было не скучно, поскольку они препирались.
Первую скрипку играл Капитан.
— Ты зачем еду крадёшь? Делать тебе нечего? Столовой мало?
— Да тебе какая разница, — неубедительно отбивался ниндзя.
Капитана подобная неблагодарность, похоже, задела за живое. Он даже остановился.
— Я тебе так-то жизнь спас.
Ниндзя фыркнул.
— Спас… — сказал он, не останавливаясь. — Я же тебе сказал — сиди и не высовывайся. Они бы меня одного изваляли и ушли, а жратва осталась бы целой. А сейчас ни хавчика, ни одежды. И позор на весь лагерь.
— Пожалуйста, — галантно сказал Капитан.
Некоторое время они шли молча.
— Я видел, какие продукты нам в столовую привезли, — неохотно сказал ниндзя. — Если это еда, то я принц Датский. Сплошная просрочка. А мне тут ещё две недели почти жить. И желательно без кишечных отравлений.
— Рисковый ты парень, я смотрю, — примирительным тоном сказал Капитан. — Еду у команчей воровать.
— Риска не было, — деланно равнодушным тоном отозвался ниндзя. — Если б ты мне не попался, я бы ушёл. Я эту дорогу неплохо изучил.
— Дорогу-то изучил, а про ловушки забыл, — сказал Капитан. И не удержался, пустил шпильку. — Тоже мне Умник.
Сразу же скажем — слово это к нашему ниндзе с этого дня прилипло намертво. Так что и мы теперь, пожалуй, будет называть его так: Умник.
— Я не забыл, — недовольно сказал Умник.
И они снова некоторое время шли молча.
— А я дело расследую, — сказал Капитан. — Про Синего Мальчика.
— Делать тебе нечего, — ответил Умник. — Страшилки детские расследовать…
И после короткой паузы — Капитан даже обидеться не успел, — не удержался и спросил:
— Расследуешь, это типа как Шерлок Холмс?
— Типа того, — подтвердил Капитан. — Научный метод, все дела.
— Ну и как успехи?
Капитан сделал небольшую паузу. Чтобы почетче сформулировать.
— Ну, это уже точно не галлюцинация. Директор его видел и пытался его догнать. Возможно, видели и вожатые. Так что Синий Мальчик существует.
Теперь они уже шли по одной колее. Это чтобы лучше слышать друг друга.
— Значит, это чей-то розыгрыш, — уверенно сказал Умник. — Возможно, самого директора.
— Неплохо мыслишь для вора-неудачника, — сказал Капитан и обнюхал свою руку. — Только нафига растительное масло украл?
— Полезное оно. Для кожи, — скучным голосом сказал Умник.
Здесь Умник неожиданно схватил Капитана за руку и утащил его в кусты. По дорожке под предводительством здорового вожатого пробежала группа подростков постарше, все как один спортивного сложения. Они были в спортивной форме и бодро орали речёвку, которая, на наш взгляд, заслуживает того, чтобы привести её целиком.

РЕЧЕВКА ЮНОГО БОКСЕРА

Чтобы в челюсть крепко бить,
Надо очень крепким быть,
И тогда, мой юный друг,
Будет слева крюк и хук!

— Боксеры бегут, — задумчиво сказал Капитан. — Значит…
— …скоро обед, — закончил его мысль Умник. — Надо торопиться, а то нас хватятся.

Мгновения общего позора порой сближают крепче, чем года дружбы по переписке.
Поэтому к лагерю наши герои подошли практически друзьями.
И тут они столкнулись с неожиданным препятствием.
Каждый уважающий себя лагерь окружен забором. Как правило, забор это делается для того, чтобы дети не могли бесконтрольно покидать территорию лагеря. Здесь же был случай строго обратный: Умник и Капитан хотели бесконтрольно попасть в лагерь, а забор им в этом мешал. Идти же известным путем было решительно невозможно — слишком велик был риск, что их кто-то увидит, и теперь они крались вдоль забора, вздрагивая от каждого шороха, в надежде отыскать безопасный путь в свой отряд.
Они в очередной раз остановились, и Капитан прильнул к щели в заборе. Его взору открылась дивная картина. Сравнительно укромная лужайка выглядела как место весьма удобное для тайного проникновения в лагерь. Но по лужайке бродила туда-сюда девочка, на вид их ровесница. Вокруг неё валялись обручи, ленты. Было похоже, что она придумывает что-то вроде танца.
— Что там, — спросил Умник, и Капитан молча уступил ему место у обзорной щели.
— Хм, — удивленно пробормотал Умник. — Белка. А чего это она одна репетирует, без своего кружка….
И вдохновенный ум Капитана тут же родил план.
Он оттолкнул Умника и начал орать в щель громким шепотом.
— Белка! Белка!
Умник мгновение смотрел на него, а потом кинулся к Капитану и попытался зажать ему рот.
— Ты чего! — орал он при этом шепотом. — Она ж сдаст!
Капитан вырвался.
— Времени нет, — совершенно спокойно сказал он. — А в кружке у них душ есть и костюмы. На обед пойдем в костюмах, типа не успели переодеться.
Умник мгновенно остыл.
— Сдаст ведь, — сказал он по инерции, и снова приник глазом к щели, на предмет оценки надежности Белки.
Белка всей этой зазаборной возни не услышала. Она сделала несколько изящных па с палочкой и лентой, и неожиданно резко развернулась и махнула рукой. Палочка полетела и воткнулась в забор в нескольких сантиметрах от смотровой щели. Умник испуганно отшатнулся.
Палочка оказалась метательным ножом с лентой.
Капитан посмотрел на Умника и неуверенно сказал:
— Она так-то ничего, если с ней нормально поговорить… Белка!
— Изабелла, — сказал Умник, вытирая внезапно выступившую испарину со лба. — Её Изабелла зовут. Она же с тобой рядом за соседней партой сидит!
— Ну и что… — недовольно сказал Капитан. — Мы не общаемся почти… Изабелла!
Белка прервала репетицию и подошла к забору.
— Чего тебе?
— Это я, Вова, — сказал Капитан. — Проведи нас в душ, чтоб никто не видел. А то мы тут грязные.
— Вова? — удивилась Белка. — С кем это ты там?
— Это я, Миша, — сказал Умник.
— Интересно, — еще больше удивилась Белка. — И давно вы дружите? Что-то в школе я за вами такого не замечала. Отойдите-ка, я на вас посмотрю.
Капитан с Умником переглянулись. Умник пожал плечами, и они отошли от забора на пару метров.
Белка прильнула к щели. Увидела она немного, но и того, что она увидела, хватило, чтобы девочка приняла благоразумное решение.
— Я позову вожатую, — решительно сказала Белка и даже пошла прочь вдоль забора.
Капитан в панике вытаращил глаза и побежал за Белкой со своей стороны забора.
— Белка! Мы же в одном классе с тобой!
Умник горько вздохнул и быстро пошел за Капитаном.
— Здесь нужен равноценный обмен, — торопливо сказал он. — Как в «Цельнометаллическом алхимике». Её услуга в обмен на что-нибудь, что ей нужно.
Капитан раздраженно отмахнулся.
— Откуда мы знаем, что ей нужно? Белка, мы же с тобой полгода за одной партой!
Умник несколько секунд шел молча, лихорадочно соображая.
— А она случайно не к концерту готовится? — спросил он наконец.
Капитан даже остановился на мгновение.
— Ты гений, Умник! Белка, тьфу, то есть Изабелла! А хочешь, мы в твоём номере поучаствуем?
Белка по инерции сделала еще несколько шагов. Остановилась. Подумала.
И подошла к забору.
— Ну допустим, — сказала она осторожно.
Капитан с Умником вскинули к небу кулаки в беззвучном восторге.
— Мы ого-го какой номер забабахаем, — сказал Капитан быстро. — Все упадут не встанут. Да же, Миша?
— Мне не надо, чтоб упали, — недовольно сказала Белка. — Мне надо, чтоб красиво и со смыслом.
Капитан выпрямился. Грудь его, измазанная растительным маслом, хвоей и перьями, дышала легко и свободно.
— Будет вообще красиво и смысла вагон, — вдохновенно сказал он. — Все упадут не встанут!

Помещение театрально-танцевального кружка представляло собой небольшой зал с зеркалами. Сейчас, за двадцать минут до обеда, оно пустовало, и поэтому Белка, Умник и Капитан проникли сюда без проблем.
Белка подвела их к душевой, еще раз оглядела своих новоявленных творческих партнеров, как-то очень по-женски вздохнула и сказала:
— Так, мойтесь быстро. Я пока вам одежду поищу в реквизите.
И ушла.
Умник и Капитан тут же зашли в душевую и начали энергично мыться под душем.
— Слушай, а может, убежать? — усердно поливая голову шампунем, спросил Умник. — И не участвовать в её номере дурацком.
— Ну, во-первых, Мишка, это некрасиво, — ответил Капитан, намыливая мочалку. — А во-вторых, она на дзюдо ходит.
Умник задумался.
— Да. Ты прав, — изрек он. — Это некрасиво.

Иногда бывает так, что самые интересные события протекают без зрителей.
Вот и сейчас Умник в костюме шмеля, сердито сопя, безуспешно пытался развязать узлы на своей одежде, Капитан в костюме Дюймовочки с несколько ошарашенным видом разглядывал себя в зеркале, а Белка молчала с видом чрезвычайно оскорбленным.
Вкупе все трое представляли собой зрелище весьма неординарное.
— Ну, спасибо, Белка, — скорбным голосом сказал Капитан.
— Вова, я же не виновата, что реквизит разобрали весь, — сухо сказала Белка.
— То есть мы в этом должны выйти на сцену? — поинтересовался Умник. — Перед всем лагерем, гостями и родителями?
— Зато у вас есть гримерная, душ, — пожала плечами Белка. — И я могу в сончас вас забирать.
Капитан неожиданно повеселел.
— Это ведь равноценный обмен, Умник? — спросил он несколько ехидным тоном. — Одежда, душ и сончас в обмен на участие в концерте?
Умник подумал и тоже вдруг улыбнулся в ответ.
— Ну… как говорил мой дядя, меняя ваучер на «Денди»: «Ну хоть так».
И тут по системе оповещения послышалась задорная труба: «Бе-ри лож-ку, бе-ри хлеб! При-ни-майся за о-бед!».
— Н-ну? — все еще сердито сказал Белка — Или снимайте костюмы обратно, или…

В столовой царила нормальная обеденная обстановка. Сновали туда-сюда дежурные, все отряды усиленно уплетали обед. И сразу скажем, против слов Умника, еда и на вкус, и на цвет была совершенно нормальная.
Лишь за столом третьего отряда никто не ел. Все смотрели на Вовку и Мишку, которые сидели в костюмах Шмеля и Дюймовочки и с подчеркнуто деловитым видом хлебали суп.
Капитан доел суп и хлопнул ладонью по столу.
— Дежурный, компот!
А потом он наклонился к Умнику и шепнул ему на ухо.
— Ты не рискуй. Если что, я съем твою порцию. Приму удар на себя.
Умник даже внимания не стал обращать на эту реплику, доел суп, и с аппетитом принялся за второе.
— Я тебе приму, — проворчал он с набитым ртом. — Ешь свою.
А Капитан все не унимался.
— Какие версии будут, поедатель просрочки? — ехидно спросил он.
— Не знаю, — буркнул Умник. — Повар, значит, хороший.
Проходивший мимо вожатый шестого отряда увидел Капитана с Умником, остановился и погладил Капитана по голове.
— С этим концертом все как с ума посходили, — печально сказал он. Затем вздохнул, нацепил нос Буратино, который висел у него на резинке на шее, и надел полосатый колпак. — Шестой отряд, репетиция через пятнадцать минут, не разбегаемся!
И вышел на крыльцо столовой.
— Смотри, — Капитан толкнул Уминка в бок. — Вот он, твой повар.
Амадей шел по столовой, внимательно наблюдая за обедающими ребятишками. За одним из столов он заметил грустную девочку лет восьми. Амадей подошел к ней.
— Маша, ты чего такая грустная? — приветливо спросил он. — Вот, смотри!
И он быстро соорудил из огурчика и зубочисток человечка, и поставил его на стол. Человечек несколько секунд стоял неподвижно, а потом вдруг зашевелился и смешно покачиваясь, пошел по столу.
Подросток из первого отряда, толкнул товарища и сказал пренебрежительно, глядя на огуречного человечка:
— Китайская…

После обеда Капитана и Умника, на выходе из столовой поймала вожатая третьего отряда.
— Миша, Вова, а вы куда? — строго спросила она. — У нас же сончас.
И неожиданно фыркнула, глядя, как Капитан поправляет бретельку платья.
Спасение пришло, откуда не ждали.
— Лена, они со мной, — быстро сказал вынырнувшая откуда-то сбоку Белка. — Мы на репетицию.
Капитан и Умник переглянулись с радостным удивлением.
— Да, Лена, мы на репетицию, не видно, что ли? — уверенно сказал Капитан и с апломбом поправил вторую бретельку.
И они пошли.
— Белка, — сказал Умник, когда они прошли несколько шагов, — а ты, оказывается ценный кадр.
— Вообще-то так оно и есть, — гордо сказала Белка. — Даже есть песня такая…
И неожиданно пропела: «Вообще-то так оно и есть!»
Капитан и Умник переглянулись, и Умник незаметно от Белки показал Капитану большой палец.
ЭПИЗОД ПЯТЫЙ. ЗАКЛЮЧЕНИЕ СОЮЗА
На краю той самой лужайки, на которой Умник с Капитаном заметили репетирующую Белку, возле забора стояла лавка. На лавке сидели Капитан и Умник — по-прежнему в костюмах Шмеля и Дюймовочки, — и Изабелла Маркова.
На лице Белки было сложное выражение, в котором преобладал скепсис.
— Сама посуди, — горячо говорил Капитан. — В лагере постоянно гаснет свет.
— Всего-то три раза, — сказала Белка.
— Всего-то за неделю! — сказал Капитан. — А ведь это лагерь энергетиков!
— Продукты на складе все просроченные, — вставил свои пять копеек Умник.
Белка возмущенно фыркнула.
— Бегичев, ты же был на обеде! Нормальная свежая вкусная еда.
Умник наморщил лоб.
— Я специально на помойку ходил, — с затруднением сказал он. — Упаковки смотрел.
Капитан посмотрел на него. Он попытался представить себе Умника, роющимся на помойке; получалось плохо.
— Это, кстати, тоже загадка, — сказал Капитан. — Почему продукты просроченные, а никто не отравился?
— Ну, допустим,— задумчиво сказал Умник.
Белка переводила взгляд с одного на другого. Было видно, что ее гложут сомнения.
И тут Капитан выложил свой главный козырь.
— И самое главное, — зловещим шепотом сказал он, — Синий Мальчик.
Белка некоторое время смотрела на него, затем вздохнула и разочарованно поджала губы.
— Тьфу ты… я уж и вправду подумала…
Козырь обернулся шестеркой.
Капитан вскочил с лавки.
— Директор тоже его видел!
Умник с невозмутимым видом закинул ногу на ногу.
— Понимаешь, Белка, — интеллектуально-снисходительным тоном сказал он, поправляя шмелиное крыло, — это такая штука: по отдельности эти факты вроде как и нестрашные. Но вместе всё складывается в грозный паззл.
Белка внимательно посмотрела сначала на Умника, а потом на Капитана.
— В грозный паззл, — с выражением повторила она. — Я пойду.
— Куда? — Умник разом растерял свой снисходительный вид.
— Найду себе вменяемую подтанцовку, — увесисто сказала Белка.
При этом осталась сидеть на лавке.
А лагерь меж тем продолжал жить своей бурной, и не всегда понятной постороннему человеку жизнью. То и дело куда-то пробегали стайки ребятишек. То тут, то там были видны репетирующие. Кто-то тащил куда-то реквизит, стучали молотками разнорабочие, готовя декорации.
Одним словом, лагерь готовился к большому мероприятию — концерту в честь родительского дня.
Капитан с Умником снова переглянулись. Капитан посмотрел на Белку и подумал, что если бы она действительно хотела уйти, то ушла бы. Эта мысль придала ему уверенности.
— А от дежурства ты нас освободить можешь?
Белка посмотрела на Капитана долгим выразительным взглядом
— От дежурства не могу, — сказала она.
— Не-не-не… дежурства нам нужны, — вмешался в разговор Умник. — По столовой. Надо же разобраться, что там с продуктами.
— Вот ты как танк прешь со своими продуктами, — недовольно сказал Капитан. -Интеллигенция. Только о жратве и думает.
Умник эту нападку проигнорировал.
— Белка, а зачем тебе вообще этот номер? — спросил он. — Что-то в школе я не припомню ничего такого за тобой.
Белка ответила не сразу. Лицо её как-то сразу поскучнело. Она прошлась перед скамейкой туда-сюда, потом села на краешек лавочки, изящно оперла подбородок о кончики пальцев и печально сказала:
— В том-то и дело. Я актрисой хочу стать. А меня из секции не отпускают. Тренеры говорят — у меня талант. На татами папин характер проявляется. Бабушка говорит, он у меня жуть какой вредный.
У Капитана вытянулось лицо. Он поймал себя на том, что ему действительно жалко Белку.
— А у тебя вообще получается это… танцы, сценки? — осторожно спросил он.
— Откуда я знаю, — ответила Белка. — Я ж ни разу не пробовала.
Капитан растерянно посмотрел на Умника, и тот не подкачал.
— Надежда российского дзюдо и Шмель с Дюймовочкой на подтанцовке. Я — за, — сказал он и поднял вверх правую руку.
И никто не заметил, как наблюдавший из дальних кустов за нашими героями, Синий Мальчик попятился и растворился в густой листве.
ЭПИЗОД ШЕСТОЙ. СТРАШНАЯ ИСТОРИЯ И ПОВАР
А теперь перенесемся в вечер этого же дня.
Третий отряд выходил из столовой после ужина и строился. Вожатый третьего отряда, невысокий темноволосый юноша интеллигентного вида, само собой, в очках, по имени Олег, руководил процессом.
— Третий отряд! — до невозможности строгим голосом вещал он. — Возвращаемся, переодеваемся кому надо, и идем на отрядный костёр! Бегичев, Каленых! А вы куда? Вам на кухню — дежурить.
— Олег! Сегодня же первый отряд дежурит! — возмущенно сказал Умник.
На что Олег хладнокровно отвечал:
— На обед опоздали? Опоздали. Отрабатываем.
— Так ведь… — начал было Умник, но тут его дернул за рукав Капитан.
— Тихо, — сказал Капитан негромко. — Как раз проверим твою теорию. Насчет продуктов.
— Интересно, — видимо, находясь еще во власти инерции, сказал Умник. — Главное, опоздали втроем, а на кухню — нас двоих.
— Ну, она же девочка… — укоризненно сказал Капитан
Умнику сразу вспомнился некий нож с лентой, вонзившийся в забор.
— Ну да, — задумчиво сказал он. — Ладно, пошли.
Они выбрались из строя, и уже направились было к крыльцу столовой, но тут к ним подошел Олег.
— Чего еще? — со страдальческим видом спросил Умник.
— Пошли, — сказал Олег. — Отведу вас лично. Во избежание убежания.
И они пошли в столовую.
А в столовой полным ходом шла традиционная послеужинная суета. Первый отряд со своими вожатыми во главе убирал со столов, таскал посуду на мойку. На кухне молодые веселые девчонки-поварихи делали заготовки на завтрашний день, и руководил ими Амадей Аачиевич лично.
Даша, самая красивая вожатая лагеря, нечувствительно утвержденная в этой должности общественным мнением в первый же день первой смены, бодро мотивировала своих подопечных.
— Пошустрее, пошустрее, первый отряд! — звонко покрикивала она. — До ночи будем копаться?
На Дашу не обижались. На самых красивых вожатых не обижаются.
К Даше подошла её напарница, вожатая Наташа.
— Дашка, — сказала она загадочно и хихикнула, — смотри, кто идёт!
В столовую зашел Олег с видом строгим и значительным. За ним шагали Умник и Капитан, подозрительно деловитые.
Олег остановился на входе, поискал взглядом, увидел Дашу и Наташу и решительно направился к ним. Однако пока он шел, решительность его странным образом испарялась, уступая место суетливости и неловкости.
— Девчата, вот помощь привел, — сказал он неестественно развязным тоном, и даже попытался сострить. — Так сказать, чтобы искупили трудом!
Умник и Капитан деловито начали убирать посуду. Но при этом вели они себя как герои плохого шпионского фильма: озирались и переглядывались.
Впрочем, на них никто особого внимания не обращал.
Олег потоптался пару секунд на месте, а потом решительно, словно в холодную воду нырнул, сказал:
— Даша, пойдешь гулять после дежурства?
Даша обвела административным взглядом своих подопечных, потом мельком глянула на Олега и сказала:
— Пойду. С Димой.
Олег покосился на окно. В окне как раз был виден вышеупомянутый Дима — тот самый здоровый вожатый. Он стоял в былинной позе, в спортивных шортах и безрукавке, выгодно оттенявших развитую мускулатуру, а к нему по очереди подходили дети и кидали в кучу самострелы, рогатки и луки.
— Все, все сдать, — грозно говорил Дима. — Луки, самострелы, рогатки… Ещё одно разбитое стекло и первый-второй-третий отряды своих гаджетов не увидят до конца сезона!
— Так мы их и так не видим, — уныло отозвался один из мальчиков.
Дима поднял к небу палец и внушительно произнес:
— Хороший гаджет — это выключенный гаджет!
Здесь Дима для пущей убедительности нахмурился, но увидел в окне столовой Дашу и расцвел в улыбке. Улыбка у него, надо отдать ему должное, была хорошая — чистая, светлая, на тридцать два зуба, и в ней каким-то неуловимым образом участвовали еще и бицепсы, и трицепсы.
Олег поймал взгляды Даши и Димы и печально вздохнул.
К нему подошла Наташа.
— Олежик, — ехидным голосом пропела она, — ты не забыл? У вас отрядный костер сегодня по плану.
Олег снова посмотрел на Дашу.
— Да нет. Ничего я не забыл, — грустно сказал он и ушел.

Вжик — и загорелась спичка. Детская рука поднесла её к дровам, сложенным домиком, пламя дружно занялось и стали видны лица детей из третьего отряда. Петька Зарубайкин покосился на Белку, сидевшую от него по левую руку, и украдкой показал Валерке Пыкину, своему дружку, сидящему справа, камень в руке, — так, чтобы остальные не видели, и многозначительно покачал его.
— Пугать будем девчонок, — шепнул он, и глаза его сверкнули злодейским блеском.

Суета в столовой постепенно шла к концу.
Умник и Капитан, в очередной раз переглянувшись, схватили по стопке грязных тарелок, но на этот раз понесли их не к мойке, а на кухню.

Уютно трещал костер. Рядышком кучкой лежала картошка, которой предстояло запечься в золе. Всё было здорово, но чего-то не хватало.
— А расскажите кто-нибудь страшную историю! — попросил кто-то из девчонок.
— Валерка, давай. Ты же классно рассказываешь! — толкнул своего приятеля в бок Петька.

На кухне никого не было. Умник и Капитан огляделись. Беда была в том, что оба плохо представляли, что они ищут.

— Однажды в очень жаркий год, во вторую смену, в 13-м отряде было о-о-очень много детей, — выждав драматическую паузу, начал Валерка. — И был в отряде мальчик, который не любил солнце.
Белка сжала губы. Ей как-то очень явственно представились и солнце, и мальчик — худенький, чем-то похожий на Умника, только с бледной-бледной, как у поганки, кожей.

Умник поднял крышку на здоровой 200-литровой кастрюле. Кастрюля была полна. Умник осторожно сунул в воду палец.
— Холодная, — прошептал он и осторожно прикрыл кастрюлю крышкой.

— Все купались, а он сидел в палате. Все загорали, а он сидел в библиотеке. Все играли в волейбол, а он играл в шахматы.

— Ну и где тут твои продукты? — прошептал Капитан.
Умник огляделся еще раз.
Холодильник.
Он подошел к холодильнику. Открыл, достал из холодильника несколько куриц в упаковке и положил их на рабочий стол. Оба склонились над ними, рассматривая упаковку. Капитан, несмотря на то, что кухня была освещена, подсвечивал себе довольно ярким фонариком-брелком.
— Это, получается, полгода как просроченные… — прошептал Капитан.

— И однажды мальчики из первого отряда сговорились и вытащили его на солнце. И на солнце мальчик из тринадцатого отряда стал синим и исчез!
Белка округлила глаза. Упоминание о Синем Мальчике, днем, казавшееся нелепым, у ночного костра вдруг заиграло совсем другими красками.

Умник замер и внезапно потащил Капитана за плиту. Они спрятались там, и сделали это довольно ловко — из их укрытия им было видно все происходящее на кухне.
Появился Амадей Аачиевич. Он, напевая что-то, подошел к плите и небрежно коснулся кастрюли пальцем. В следующий миг крышка на кастрюле задрожала, задребезжала, и из-под неё начали вырываться клубы водяного пара. Капитан и Умник изумленно переглянулись в своем убежище.
Амадей Аачиевич довольно кивнул и крикнул в сторону зала:
— Ребята, кипяток для посуды! Только осторожно, горячая!

— А наутро мальчики из первого отряда тоже исчезли. И все постели были синие-синие!
Разыгравшееся воображение Белки лихо рисовало ей, как мальчики исчезают из постелей один за другим, а с потолка начинает капать синяя краска.
И тут в кустах зашелестело. Девочки с испугом, а некоторые даже с визгом, обернулись на кусты и начали переглядываться. Петька довольно улыбнулся и приготовил второй камень.

Амадей Аачиевич заметил на рабочем столе куриц и немного удивился. Он подошел к столу, взял в руки курицу, посмотрел на дату, понюхал, поцокал удрученно, качая головой, и, напевая «Юность моя, ты гори, не сгорай», затолкал курицу в микроволновку, что стояла на столе у окна, и небрежно взмахнул рукой.
Микроволновка загудела и через пять секунд издала звук, такой, знаете, «цонг!». Повар, продолжая напевать, вынул оттуда три курицы. Понюхал их, улыбнулся довольно и унес их.

— И тогда вожатый первого отряда сказал: я заночую в палате и узнаю, кто это сделал!
Белкино воображение услужило нарисовало ей Диму — здорового вожатого первого отряда.
И тут снова зашуршало в кустах. Девочки взвизгнули и прижались друг к другу.

— Айзззек Азимов Роберт Шекли! — выдохнул Умник. В его устах это звучало как «Мать моя женщина!» или «Ёлки зелёные!».
— Аб-балдеть, — сказал Капитан. — Ты видел? Он включил, не прикасаясь к ней…
Они не сговариваясь подошли к микроволновке. Микроволновка выглядела самым обычным образом. Капитан повернул регулятор на ней, и тут они услышали как на кухню, напевая, возвращается повар. Они быстро спрятались обратно.
Повар снова затолкал в микроволновку другую курицу со стола, снова повторил свой трюк с дистанционным включением микроволновки. Она снова издала звон, и послышалось кудахтанье.
Амадей изумленно вытаращил глаза, осторожно подошёл к микроволновке, открыл её, и оттуда выскочили три живые белые курицы.
— Вай, — радостно сказал Амадей и схватил одну курицу. — Живые курицы!
Однако он тут же перестал радоваться и внимательно посмотрел на регулятор микроволновки. Затем он настороженно огляделся. Было ясно, что он что-то заподозрил.
В это время две другие курицы, потихоньку кудахтая, деловито направились к выходу.
— Эй, — сказал повар, — вы куда пошли?
И, держа в руках курицу, он припустил за беглянками.

— И храбрый вожатый заночевал в палате. А ночью в лагере погас свет до утра. И когда на утро директор пришел в палату, вожатый был весь седой. И никому ничего не говорил.
Белка внутренне ахнула. Диму было жалко. Впрочем, с сединой и молчаливый он тоже смотрелся очень симпатично.
— И тогда палату закрыли, а лагерь сожгли! — в этом месте голос Валеркин аж зазвенел от важности момента.

— Ты понял? — горячо прошептал Умник.
— Ты видел? — почти одновременно с ним выдохнул Капитан.
— Так… — Умник сделал микропаузу. — А что ты видел?
— Лучше скажи, что ты понял, — замотал головой Капитан.
— У тебя появился подозреваемый, — сказал Умник.
Капитан среагировал незамедлительно.
— За ним!
И стало темно.

Голос Валеркин упал до пронзительного почти шепота.
— С тех пор Синий Мальчик бродит по лесу и ищет свою палату.
Петька снова осторожно замахнулся, но вдруг почувствовал, что кто-то крепко ухватил его за запястье. Он повернулся и с удивлением увидел, что за руку его схватила Белка. Петька сделал невинное лицо, но Белка на это не купилась.
— Не надо, — одними губами сказала она, и еле заметно покачала отрицательно головой. Петька медленно кивнул, и Белка, подумав, отпустила его. Выждав с полминуты, Петька медленно отполз в темноту. Там достал из кармана синюю гуашь в тюбике, и аккуратно выдавил её себе в ладонь.
Так, чтобы Белка не видела.

В темноте были слышны недовольные реплики других дежурных и вожатых.
— Опять света нет, — звонко сказала Наташа. — Да сколько можно-то уже.
— Ребята, ничего не разбейте, — озабоченным голосом крикнула Даша, — скоро включат.
И незамедлительно что-то громыхнуло и зазвенело.
— Это просто погас свет, — раздельно прошептал Капитан и с облегчением выдохнул.
И они тихонько начали выбираться с кухни на четвереньках.
— И как это я не заорал, — пробормотал Умник.
— Я те заору, — шепнул Капитан и ткнулся головой в стол.
— Не заорал же, — огрызнулся Умник и зацепил ногой стул.
Капитан щёлкнул несколько раз фонариком-брелоком, и с удивлением обнаружил, что тот не работает.
— Стой, — прошептал Умник, — тут где-то спички были.
И он действительно нашарил на столе коробок, потряс его.
В коробке забренчало.
— Давай сюда, — сказал Капитан, забрал коробок и, стоя на коленках, зажег спичку.
И они увидели Синего Мальчика, который смотрел на них из темноты в упор.
Умник и Капитан незамедлительно заорали, а Синий Мальчик задул спичку.
Только как-то странно задул.
Как бы втягивая огонь в себя.

— А тот, кто его увидит, тот превращается…
И в это миг из темноты к свету костра выпрыгнул мальчик и заорал Петькиным голосом.
— БАААА!
В свете костра были отчетливо видны синее лицо и синие руки. Раздался многоголосый девчачий визг, сквозь который были прекрасно слышны и Белкин крик «Дурак!», и звук увесистой оплеухи.
ЭПИЗОД СЕДЬМОЙ. КАК ОНИ ПРИДУМАЛИ НОМЕР
Уборка территории — это святое. Без этого российский лагерь просто немыслим.
В подтверждение этой аксиомы утром следующего дня весь третий отряд с небодрым видом бродил с граблями и метлами по участку вокруг своего корпуса, и в силу своих способностей делал его чище. Белка, Умник и Капитан, слегка отбившись от стаи, убирали территорию с тыльной стороны корпуса. Мусора там было побольше, зато народу — поменьше.
— Бред, — сказал Белка, орудуя граблями. — Не может курица замороженная ожить.
Умник посмотрел на Белку уничижительным взглядом.
— Тебе два очевидца говорят, — сказал он, и хотел уже было прибавить к этой реплике какой-нибудь выразительный эпитет, как вдруг увидел, что за спиной у Белки из-за угла корпуса степенно выходят две белые курицы.
Умник поперхнулся на полуслове. Он бросил метлу, истошно выкрикнул что-то вроде «Вотженни!» и судорожно замахал руками. Белка и Капитан изумленно уставились на Умника. Курицы испугано порскнули в кусты, так что когда Белка догадалась посмотреть себе за спину, там уже было пусто.
Белка выразительно покрутила пальцем у виска. Капитан тоже выразил взглядом неудовольствие.
— Ты, Бегичев, чем сказки рассказывать, и орать как ненормальный, лучше бы номер придумал. Правда, Вова? — сказала Белка.
Умник обиделся. Он демонстративно поднял метлу, аккуратно прислонил её к стене корпуса, и прислонился рядом сам. Капитан тоже перестал работать, оперся на грабли, и явно думая о чём-то своём, сказал:
— Номер потом.
Он вообще выглядел задумчивым с самого подъема.
Белка тут же возмутилась.
— Когда потом?! Все уже репетируют!
Капитан посмотрел на нее отвлеченным взглядом и меланхолично сказал:
— Сначала нам надо узнать всё про повара.
— Можно залезть в офис, в директорскую, — сказал Умник. — Там должно быть его личное дело.
Капитан просиял:
— Мишка, мозга́! Значит, под покровом ночи проникаем в директорскую!
Белка посмотрела на обоих, вздохнула и сердито сказала:
— Покров ночи еще не скоро. Так что думайте над номером. Я пока до Олега схожу, сдам территорию.
И ушла.
Умник проводил её взглядом. Потом сорвал травинку, сунул её в рот и небрежно спросил:
— Слышь, Вован. А чего это я у неё — Бегичев, а ты — Вова.
Капитан уставился в сторону, куда ушла Белка и несколько растерянно ответил:
— Откуда я знаю…
— Ясно, — сказал Умник, потом наклонился и перевернул довольно здоровый плоский камень, лежавший возле него. Под камнем оказался свернутый пластиковый пакет, из которого Умник достал айфон.
Капитан наконец перестал смотреть вслед ушедшей Белке, повернулся к Умнику и замер при виде открывшейся картины.
— Ух ты! Ты тоже телефон в тайнике прячешь. — Острый ум Капитана сразу выделил главное.
— Только я не в лесу его прячу, — слегка насмешливо сказал Умник, — в отличие от некоторых.
— Да молодец, молодец. Дай-ка! — нетерпеливо сказал Капитан и выхватил айфон. — Ща загуглим и будет нам отличный номер! Пароль… Какой пароль?
Умник сразу поскучнел
— Звуковой, — сказал он неохотно.
— Конкретнее, — требовательно сказал Капитан.
— Обычный пароль, — еще неохотнее сказал Умник.
— Давай, колись! — еще требовательнее сказал Капитан.
— Нормальный пароль, — предельно неохотным тоном сказал Умник.
— Ну!
Умник посмотрел на Капитана. Сморщил нос.
— Вова — придурок, — сказал он, глядя куда-то в небо.
Капитан замер.
— Это вот что сейчас было? — холодно спросил он.
— Это пароль, — ответил Умник.
— Не буду я такое говорить, — сказал Капитан.
— Дай сюда, — незаметно подошедшая Белка забрала айфон и громко сказала: — Вова — придурок!
Умник с довольным видом развел руками: вуаля! Капитан отошел в сторону с оскорбленным видом и оттуда угрюмо сказал:
— Вообще-то есть дело поважнее. Давайте сначала загуглим повара.
— Хорошо, Вова, — легко сказал Белка. — Как его зовут?
— Амадей Аачиевич, — сказал Капитан с несколько растерянным видом. Он не ожидал столь легкого успеха.
Белка стремительно забила имя-отчество в поисковик
— А фамилия?
— Не знаю, — признался Капитан.
— Меликян, — неожиданно сказал Умник.
Белка вбила и фамилию и через секунду сказала:
— Меликян Амадей Аачиевич. Популярный телеведущий. Место рождения — не указано. Дата рождения — не указано. Родственники и дети — сведений нет.
Некоторое время они молчали, переваривая услышанное.
— Да… негусто, — сказал наконец Капитан. И сам же подытожил: — Надо лезть в директорскую.
Умник молча кивнул. Белка бросила на Капитана возмущенный взгляд — словно молния сверкнула, и сказала по складам:
— Но-мер.
Капитан задумался. Умник схватил зачем-то грабли, отсалютовал ими и вскричал:
— Чего тут думать? Давайте отрывок из Ромео и Джульетты! Сцену свидания. Ромео целует Джульетту!
И, припав на одно колено, мимически изобразил поцелуй с граблями.
Белка с сомнением посмотрела сначала на Умника, потом на грабли.
— Что-то не помню я, чтобы в Ромео и Джульетте целовались, — неуверенно сказала она.
Капитан в свою очередь посмотрел на грабли в руках у Умника, что-то прикинул в уме и объявил:
— Не буду я ни с кем целоваться.
Затем он отобрал у Умника грабли и подчеркнуто старательно начал скрести уже прибранную территорию.
Некоторое время Белка и Умник наблюдали за ним.
— Хорошо… Давайте так. Номер Белке нужен по-любому, — сказал наконец Умник. — Что у нас есть? Дзюдоистка, которая хочет быть актрисой.
Белка со странным выражением на лице кивнула, признавая справедливость диагноза.
Капитан перестал скрести граблями, поднял голову и сказал:
— Художественный вкус и поставленный удар.
Умник некоторое время смотрел на него бессмысленным взглядом, и вдруг заговорил бойко и без остановок.
— Р-р-романтическая сцена! Белка выходит на сцену, она гуляет! И тут на неё нападает бандит! Используя приёмы дзюдо, Белка бросает бандита через бедро!
— Пацанам понравится, — одобрительно кивнул Капитан.
— И тогда поверженный бандит вынимает пистолет и стреляет в Белку! Но! выбегает герой и заслоняет её своей гр-рудью!
— Девочкам понравится, — мечтательно сказала Белка.
— Герой из последних сил выбивает пистолет у бандита! — практически уже орал Умник. — Белка хватает пистолет и стреляет в бандита!
Капитан одобрительно крякнул.
— Насмерть? — ахнула Белка.
— Нет, — чуть сбавил накала Умник. — Просто чтоб не мешал. Затем Белка плачет над парнем и тот оживает!
Наступила потрясенная тишина.
— Знаете, — осторожно сказала Белка, — я вообще-то хотела просто спеть. Или хотя бы станцевать…
Но Умника было уже не остановить.
— Не вопрос! — вдохновенно воскликнул он. — В конце все втроем станцуем!
Капитан представил себя танцующим и удивился.
— Как-то нелогично… — сказал он.
— Это искусство, Вова, — тяжело дыша, сказал Умник. — Здесь законы логики неприменимы. И танцы нравятся всем.
В подтверждение этого тезиса Умник отобрал у Капитана многострадальные грабли и сделал с ними несколько па.
Отчего-то это зрелище убедило Белку окончательно.
— Да! — подтвердила она. — Танцы все любят. Смотрели «Танцы со звездами»?
Умник бросил грабли и подскочил к Капитану.
— Смотри! Белка бросит бандита! Это понравится пацанам! — вскричал он.
Капитан сделал шаг назад. Белка тоже подскочила к Капитану, и теперь они напирали на него уже вдвоем.
— Потом герой заслонит её от пули! Это понравится девчонкам! — вскричала Белка.
Капитан сделал еще один шаг назад.
— А танцы вообще всем нравятся! — проорал Умник, и они вдвоем с Белкой шагнули на Капитана, отчего тот снова отступил.
— Точно! — крикнула Белка, и Капитан обнаружил позади себя стену корпуса.
Отступать было некуда.
— А кто будет играть героя? — малодушно спросил Капитан.
Умник разом убавил пафоса, посмотрел куда-то в сторону и как бы нехотя сказал:
— Ну давай я сыграю.
— Не, ты будешь бандит, — возразил Капитан. — Тебе даже в образ входить не надо. Ты же продукты из холодильников тыришь.
Умник возмущенно цыкнул и укоризненно посмотрел на Капитана.
— Так, — оглядывая мальчишек по очереди, сказала Белка. — Чего я ещё о вас не знаю?
ЭПИЗОД ВОСЬМОЙ В ДИРЕКТОРСКОЙ
Есть весьма неправильное мнение, что самое интересное в лагере случается, когда темно.
Это совсем необязательно.
Днем лагерь тоже живет довольно интересной жизнью, но справедливости ради надо признать — есть вещи, делание которых днем просто немыслимо.
Вот и сейчас Умник, Белка и Капитан наблюдали из-за кустов за административным зданием, где находился кабинет директора, и делали это уже после отбоя.
В директорских окнах горел свет. Капитан наблюдал за ним через айфон, с помощью зума фотокамеры. Белка стояла рядом с ним, и вид имела весьма скептический, а Умник торчал чуть поодаль. В отличие от первых двух он подготовился к мероприятию весьма основательно: у него был рюкзак за спиной, на нём была тёмная одежда и клобук ниндзи, который он ещё пока не надел. В руках у него был вытянутый цилиндр, а на боку колчан со стрелами и моток тонкого троса.
Капитан, вдоволь нанаблюдавшись за окнами, опустил наконец айфон и сказал:
— Так. Директорская на втором этаже. Третье, четвёртое и пятое окно справа. В кабинете свет горит, но там пусто. Внизу на телефоне дежурный вожатый, но сейчас его нет, там помощник, пацан со второго отряда.
— Я его знаю, — кивнула Белка. — Он из 8-го «Б», на волейбол ходит.
Умник, оставшийся на заднем плане, во время речи Капитана времени зря не терял: он с очень деловым видом надел на голову капюшон ниндзи, выщёлкнул из цилиндра с двух сторон телескопические удлинители, натянул на это сооружение тетиву и стало ясно, что это довольно большой лук. Затем Умник достал стрелу, прицепил к ней тросик, сел на землю, и натянул лук ногами и руками, целясь в сторону второго этажа.
Вдумчивый читатель, несомненно, ощутил во всем этом влияние художественного фильма «Месть ниндзя». Да, подтверждаем мы, Миша Бегичев действительно смотрел этот фильм, и не один раз.
Капитан, в голове которого тараканий оркестр играл заглавную мелодию из не менее художественного фильма «Миссия невыполнима», в этот миг повернулся к Умнику и от увиденного потерял дар речи. Он бесшумно — шуметь нельзя, мы выполняем миссию, приблизился к Умнику и хлопнул того по плечу. Не ожидавший этого Умник с перепугу отпустил тетиву. Стрела взмыла по высокой дуге, перелетела через офис, и незакрепленный трос улетел с ней в вечерние сумерки.
Они проводили улетевшую стрелу взглядом.
— Ты чего делаешь? — прошептал Капитан.
— Ты же сам сказал — нам надо на второй этаж.
— Сдурел что ли, ниндзя. Пойдем через чёрный вход. Белка отвлечёт дежурного.
С сожалением оглядев свое снаряжение, Умник скрепя сердце признал, что да, так будет проще.
И они втроём быстро пошли к офису.
— И как же я его отвлеку? — на ходу спросила Белка.
— Примени хитрость, обаяние, — посоветовал Капитан. — Ты же женщина — действуй как женщина.

Сережке Кривогорницыну было скучно. Он сидел за столом с телефоном у главного входа и исполнял обязанности помощника дежурного вожатого. Говоря конкретно, он читал книжку, и иногда поправлял все время сползающую отчего-то повязку «Дежурный». Добравшись до конца главы, Сережка почувствовал, что у него затекла правая нога. Он встал, мощно зевнул, потянулся, и неожиданно заметил, что прямо перед ним стоит, обаятельно улыбаясь и протягивая руку, девочка из третьего отряда.
— Привет, — сказала Белка, ибо это была именно она.
Сережка машинально протянул руку, но поздороваться не успел, поскольку улыбчивая девочка вдруг перестала улыбаться, после чего мир кувыркнулся в глазах Сергея и больно ударил его по спине.
Девочка склонилась к нему, поправила себе волосы в кокетливом жесте, и Сережка увидел, как на заднем плане двое — мальчик и ниндзя, быстро пробегают от чёрного входа наверх по лестнице.
— Меня Изабелла зовут, я с третьего отряда, — приветливо сказала девочка.
Бред какой-то, подумал Сережка и отключился.

Дверь в кабинет директора была не заперта. Умник на мгновение задумался над тем, чтобы они делали, если бы дверь была заперта, но тут же отбросил эти размышления как несвоевременные. Они начали шарить по шкафам, по полкам. Долго искать не пришлось — капитан обнаружил шкаф с личными делами, после чего найти дело Меликяна А.А. было делом техники.
Умник меж тем включил компьютер.
Через минуту Капитан положил искомую папку на стол и открыл ее.
— Вот он, — торжественно сказал Капитан.
Умник мгновение полюбовался окошечком с паролем, и, не колеблясь, набрал «qwerty». Компьютер моргнул и зажег надпись «Добро пожаловать».
— Готов, — сказал Умник.
— Меликян Амадей Аачиевич, — начал зачитывать Капитан. — 1963 года рождения, 7 сентября. Школа номер 36, Улан-Удэ, закончил в 1980 году. Факультет пищевых технологий, 1985-й.
— Есть в одноклассниках, — откликнулся Умник, и удивленно добавил спустя секунду: — Вот он.
Капитан подошел и посмотрел в экран. С экрана на них смотрел совершенно непохожий на Амадея человек.
— Это не он, — одновременно сказали Капитан и Умник.
— А в личном деле он, — задумчиво пробормотал Капитан.
Умник кивнул.
— Смотри, этот сейчас вообще в Таиланде.
— Он присвоил себе чужую биографию, — озарило Капитана. — Из одноклассников скопировал.
— Кража личности, — зловеще сказал Умник.
— Плюс сверхчеловеческие способности и связь с синим мальчиком, — добавил Капитан.
И они ненадолго заткнулись.
— Как-то мне тревожно, Капитан, — самым обычным голосом сказал Умник. — Их уже минимум двое.
— Миша, мы должны понять, что всё это значит, — убедительно сказал Капитан. — Иначе…
Внезапно на столе зазвонил телефон. И как дополнение — из-за двери донеслись шаги.
— Прячься! — шепнул Умник.
И они, не сговариваясь, отбежали к окну и встали за плотные шторы.
В кабинет зашел директор, быстро подошел к столу и взял трубку телефона.
— Ещё раз здравствуйте, Руслан Игоревич. Слушаю вас внимательно.
— Семен Поликарпыч! — отозвался в трубке господин Куполаев.
Чтобы вы знали, Куполаев звонил из своего особняка. Там у него было оборудовано для души помещение полуподвального вида, что-то среднее между любительским спортзалом и сауной. Руслан Игоревич в этот миг сидел в этом самом помещении возле небольшого бассейна с телефоном в руке. Рядом с ним стоял столик с бокалом и закуской. На стене висело большое художественное фото — Р.И. Куполаев в обнимку с боксёрской грушей.
— Семён Поликарпович, — говорил Куполаев, — я знаю, как вам дорог этот лагерь. Я же вообще не очень хотел этот проект. Это Тройкин меня уговорил, а что детишки без лагеря останутся, он мне не сказал, нехороший человек.
— Так вы не будете закрывать лагерь? — спросил директор и чуть вытаращил глаза — ему явственно были слышны звуки тренировки, удары железа, и какое-то подозрительное хеканье и тычки.
— Видите, в чём дело, — сказал Куполаев. — Я уже пообещал, уже ввязался. Если откажусь, кто потом будет дело со мной иметь? Сами понимаете, репутация в бизнесе — очень дорогая штука.
И зажав трубку рукой, крикнул:
— Эй вы, давайте там потише, я разговариваю.
Те, к кому он обращался, находились у дальней стенки. И далеко не все они проводили время столь же приятно, как господин Куполаев. Всего там было четыре человека, но один из них висел связанный вверх ногами и получал довольно болезненные тычки от Спортсмена по корпусу.
— Будешь ещё хамить? — приговаривал при этом Спортсмен. — Будешь?
— Дорогая, значит… — Директора звуки на заднем плане весьма смущали. — Руслан Игоревич. Я всё понимаю, но предложить мне нечего. Могу только просить вас… Умолять, если хотите.
Куполаев недовольно хмыкнул. Подвешенный в это время поднял голову, и стало видно, что это наш старый знакомый — Тройкин.
— Будешь хамить, сволочь?! — снова ткнул его под ребра Спортсмен.
Тройкин болезненно промычал что-то в ответ.
— Так получилось, — сказал Куполаев, — что вам есть что мне предложить.
— Я вас очень внимательно слушаю, — сказал Семен Поликарпыч.
— Есть у вас один человек, которого я давно ищу. Мой старый знакомый. Я хотел бы с ним встретиться и поговорить, но чтобы никто из детей и вожатых не видел.
— Повар. Амадей, — медленно сказал директор и тяжело сел в свое кресло.
Умник и Капитан переглянулись за шторой и еще внимательней стали вслушиваться в слышимую им часть диалога.
— Я знал, что мы поймём друг друга. Понимаете, мне нужен шеф-повар в ресторан, а он, я знаю, очень хороший повар.
— Да, — кивнул Семен Поликарпыч, — почти три сезона отработал. Нареканий нет. И что мне надо сделать?
— Сделайте так, чтоб мне можно было поговорить с ним один на один. Уведите детей, вожатых. Сами понимаете, конкуренция, шмонкуренция. Слухи пойдут, переманят, ресторан прогорит.
— И всё? — недоверчиво спросил директор.
— И всё, — уверенно сказал Куполаев. — И я обещаю, что выйду из проекта Тройкина, и ваш лагерь будет работать дальше.
Директор помолчал, а потом решился и спросил:
— А что вы с ним на самом деле хотите сделать?
— Семён Поликарпович, да полноте, — Куполаев рассмеялся. — Ну за кого вы меня принимаете? Я просто предложу ему работу и уеду. А свидетелей не хочу, потому что я лицо известное, а дети нынче все с айфонами.
— Айфоны мы у детей забираем, — задумчиво сказал Семен Поликарпыч.
Куполаев меж тем прикрыл телефон рукой, и обратился к Спортсмену.
— Осознал?
— Осознал, — бодро ответил Спортсмен. — Будет как шёлковый.
В это время в своем кабинете Семен Поликарпыч принял решение.
— Руслан Игоревич. Скоро у нас концерт. Весь лагерь будет на площадке, а Амадей будет на кухне. Один. Готовить торт для праздничного ужина по своему рецепту. К кухне можно подъехать со стороны мусорных баков. Ворота будут открыты.
— Спасибо, дорогой Семён Поликарпович, — снова хохотнул Куполаев. — Очень сильно мне поможешь. С меня скидка и лучший обед каждую неделю!
— Вы же просто с ним поговорите? Обещаете? — тихо спросил директор.
— Сердцем клянусь своим, Семён Поликарпович, — легко сказал Куполаев. — Просто предложу работу.
И положил телефон на стол.
ЭПИЗОД ДЕВЯТЫЙ. КОНЦЕРТ

По расписанию после обеда в лагере сончас. И сейчас мы вам откроем страшную тайну. Несмотря на то, что в сончас дети должны спать — он, собственно, потому и называется «соначас», — далеко не все дети в это время спят. Вот и сейчас в палате мальчиков третьего отряда не спали Умник и Капитан.
— Повара тебе надо заснять сегодня, понял? — шептал Капитан. — Издалека снимай, близко не подходи. Всё, что он будет делать, всё снимай.
— Может, завтра? — шепнул в ответ Умник. Ему казалось, что как-то легкомысленно они действуют. Без должной подготовки.
— Завтра может быть поздно, — прошептал Капитан. — Ты же слышал директора. У повара какая-то встреча. Вдруг он уедет.
— А концерт? — вспомнил вдруг Умник. — Как я буду снимать? Концерт же сегодня.
— Наш номер предпоследний, — подумав, прошептал Капитан. — Успеешь.
— Вот почему всегда вот так, — вздохнул Умник, — всё в кучу.
И достал из-под подушки пистолет, очень похожий на настоящий.
— Это что — пистолет? — заинтересовался Капитан.
— Воздушный, краской стреляет, — сказал Умник. — Я в тебя стрельну. У тебя сразу — бац! на груди красное пятно, как взаправду.
— Больно же будет! — поежился Капитан.
— Тебе же легче, — безжалостно прошептал Умник. — Раненого играть, когда больно, намного правдоподобнее выйдет.
Капитан задумался. Какая-то логика в словах Умника безусловно была. Но и краской в упор, это тоже знаете ли…
— Тихо! — шепнул вдруг Умник — Дежурные!
И оба мастерски сделали вид, что спят.
В палату зашли дежурные. Два мальчика из первого отряда.
— Прикинь, все спят, — громко сказал один из них. — Вы чё, все спите? Чё, реально все спите? Че, вообще все спите?
Несколько голов поднялось.
— Ну вот! — все так же громко сказал дежурный. — Никто не спит.
— Нарушение режима, — увесисто сказал второй дежурный и начал что-то записывать в тетрадку. — Минус 10 баллов Гриффиндору.
И они вышли, чрезвычайно довольные собой.
Капитан неожиданно откинул одеяло и уселся на кровати.
— А если ты мне в глаз попадешь?

По дороге ехало несколько машин. Во второй из них ехал Руслан Игоревич Куполаев собственной персоной, с подручными.
Куполаев давал последние наставления перед делом.
— Работаем быстро и тихо. Это все-таки лагерь.
— Лагерь… — с еле уловимой ностальгической ноткой сказал первый подручный.
— Детский лагерь! — жестко уточнил Куполаев. — А во-вторых, если опять упустите — накажу.
Подручные посерьезнели, второй подручный достал пистолет и начал его проверять. Куполаев укоризненно посмотрел на него.
— Убери пушку, гангстер пластилиновый. Сети и шокеры. Понял?

А в это время в лагере, из корпуса третьего отряда выходили Умник и Капитан. Белка уже ждала их снаружи. Все трое были уже одеты в концертные костюмы. Умник был в своем костюме ниндзи, только без маски и клобука. Накануне они втроем единодушно сошлись во мнении, что этот костюм придает ему достаточно злодейский вид. Капитан был одет почти обычно, только более романтично — как это представляла себе Белка. Конкретно на нем были белые штаны и красная рубашка с длинным рукавом, в руках искусственная роза.
Капитан однако в этом наряде чувствовал себя несколько неуютно.
— Чё-то как-то… — сказал он, почесывая в затылке стеблем розы.
— Нормально! — нарочито бодро сказал Умник. — Вылитый этот… из «Сумерков»…
Белка, не обращая внимания на эти реплики, молитвенно сложила руки на груди.
— Мальчики, я вас умоляю, — сказала она жалобно, — сделайте все чётко!
Капитан с Умником переглянулись и сразу как-то подобрались.
— Белка, ну что ты суетишься… — мягко сказал Умник. — Мы же репетировали.
— Бегичев! — нервно сказала Белка. — На концерте будет моя бабушка! Она ветеран МВД!
— И что? — осведомился Умник.
— И чемпион общества «Динамо» по рукопашному бою, — закончила свой месседж Белка.
Умник сразу посерьезнел.
— Вован, ты давай соберись, — сказал он опешившему от такого перевода стрелок Капитану. — Все-таки ветеран.

Зал был полон. Ну то есть все лавки были заняты переговаривающимися родителями, у многих в руках были видеокамеры и смартфоны, и они снимали сцену. На видном месте сидела бабушка Белки.
Вожатая Даша, назначенная ведущей концерта, стояла за кулисой и повторяла слова текста, подглядывая в листочек. Рядом стоял вожатый третьего отряда Олег и неотрывно смотрел на Дашу.
Закончился танец маленьких слонят в исполнении мальчиков пятого отряда, и Даша, звонко стуча каблуками, вышла на сцену.
— А сейчас сводный хор исполнит корпоративный гимн шефов лагеря ОАО «ТГК- 113»!.
За спиной Даши на сцену из одной кулисы поползла ширма. Из другой кулисы послышалось шиканье и шипенье. Ширма, слегка поколебавшись по пути, ушла в другую кулису, чем вызвала в зале легкое оживление. На сцену потянулся хор в сопровождении аккордеониста.
За кулисами среди других участников стояли Умник и Капитан. Белка стояла за кулисами с другой стороны сцены, поскольку в ходе репетиций они пришли к выводу, что будет гораздо красивее, если Белка и Умник выйдут с разных сторон.
Аккордеонист залихватски тряхнул головой и довольно разухабисто заиграл вступление.
Умник кивнул Капитану, тот кивнул в ответ, и Умник потихоньку исчез.
Вступил хор.

Электричество, электричество!
В каждый дом мы для всех несем!
Электричество, электричество!
Даже ночью и даже днем!

Мы выиграли тендер,
чтоб в вашем доме блендер
И соковыжималка
работали всегда!
Изрядное количество
простого электричества
Приносят людям наши провода!

Умник сразу решил, что проберется на кухню со стороны хоздвора, прячась за мусорными баками. Добраться он, однако, успел только до баков.
На хозяйственный двор заехали несколько машин. Сжимая в одной руке айфон, а в другой красящий пистолет, Умник смотрел, как какие-то весьма подозрительного вида мужчины выходят из машин.
И тут из кухни с ведром в руках вышел Амадей.
— На ловца, как говорится, — довольно сказал Куполаев.
Амадей увидел Куполаева, машины, всю эту бригаду, — и поморщился, будто съел что-то очень невкусное.
— Ой, ну какие вы нудные! — недовольно сказал он. — Как вы мне надоели! Ну всё!
И оторопевший Умник увидел, как повар сделал несколько красивых размашистых движений и застыл в позе, напоминающей стойку ушуиста. Немного портило картину ведро с очистками, которое он держал в руке, подняв над головой.
Спортсмен цокнул и уважительно сказал:
— Красиво. Базара нет.
Амадей повел рукой туда-сюда и сурово сказал:
— Я предупреждаю! Я хоть маме и обещал не драться, но для вас сделаю исключение!
Бойцы Куполаева захохотали.
— Какие мы грозные… — радушно сказал Куполаев и внезапно посуровел. — Взять его!
Люди Куполаева тут же пошли вперед, на ходу хрустя кулаками и шейными позвонками. Они деловито окружали Амадея.
Повар, однако, и не думал убегать. Бандиты вынули шокеры, Амадей в ответ сделал несколько энергичных пассов, и Умник явственно увидел какое-то сияние, словно Амадей вытягивал из шокеров какие-то сверкающие нитки. Бандиты — а Умник уже не сомневался в том, что это бандиты, — с удивлением обнаружили, что шокеры не действуют, и Умник тихонько присвистнул за своими баками от удивления.
И тут же спохватился и начал снимать на айфон.

А на концерте в этот момент произошло ЧП. Девочки четвертого отряда танцевали под энергичную фонограмму, и неожиданно отрубилось электричество. Девочки по инерции сделали в тишине еще несколько па, затем смешались и вразнобой убежали со сцены.
За кулисами начался переполох. Капитан нервно огляделся, однако Умника само собой рядом не было. Рядом стоял только аккордеонист. И Даша-ведущая нервно прижимая к вискам кончики указательных пальцев причитала:
— Мама! Ну почему именно со мной…
Откуда-то из-за спины появился Олег, с беспомощным видом посмотрел по сторонам и неуверенно предложил:
— Даша… ну хочешь, я за гитарой сбегаю…
Даша резко обернулась.
— Олег! — сказала она высоким голосом. — Вот честное слово, не до тебя! Бери пример с Димы — сидит и не мешает!
Олег посмотрел машинально туда, куда махнула рукой Даша, и действительно увидел здорового вожатого Диму, который сидел на стульчике и напряженно смотрел на пустую сцену.
Даша тут же забыла об Олеге.
— Кошмар! — вскричала она и увидела Белку. — Маркова! Изабелла! Вы же можете без музыки выступить?
Белка испуганно посмотрела на Дашу.
— У нас танец в конце так-то… — сказала она.
А Даша уже напирала с видом человека, внезапно увидевшего свет в конце туннеля.
— Вам Панас Евграфыч подыграет, — кивнула она в сторону аккордеониста. — Правда, же, Панас Евграфыч?
Панас Евграфыч невозмутимо кивнул. За свои почти сто сезонов он успел повидать всякого, и нынешнее отключение электричества его взволновало мало. Он неожиданно ловко сыграл кусочек из Гангнам-стайла, залихватски спросил:
— Полька подойдет? — И подмигнул Даше
Даша изумленно кивнула в ответ, и снова обратилась к Белке.
— Изабелла, выручай! — сказала она умоляющим голосом.
Капитан с безмятежным видом стоял за своей кулисой. На всю эту суету он внимания не обращал, ведь их номер был в конце. И тут его внимание привлекли Даша с Белкой. Судя по жестам, Даша о чем-то просила Белку, ну понятно, благодушно подумал Капитан, концерт-то горит, наверное, никто без музыки выходить не хочет, вот она Белку и уговаривает, а у Белки чувство долга развито хорошо и она, конечно, согласится…
Согласится?!!!
Капитан аж подпрыгнул на месте, и отчаянно замотал головой и замахал руками, но Белка этого не заметила.
Тогда Капитан перестал махать руками и помчался в обход сцены.

Бандиты побросали бесполезные шокеры, и пустили в ход сети.
Амадея это нисколько не смутило — он ловко увернулся от них, затем неожиданно высоко подпрыгнул вверх выше человеческого роста — бандиты только рты пооткрывали, — и дьявольским винтом закрутился вокруг своей оси. От него в разные стороны полетели молнии, и валяющиеся на земле шокеры бандитов неожиданно начали бить их самих.
Из-за мусорных баков всю эту красоту с широко открытыми глазами пытался снимать на айфон Умник. Получалось, надо полагать, плохо, поскольку руки у него тряслись со страшной силой, и даже зажатый в его левой руке красящий пистолет не успокаивал.

Панас Евграфыч заиграл «К Элизе», и Капитан прибежал в противоположную кулису как раз чтобы увидеть, как Белка выходит на сцену, и начинает бродить туда-сюда, делая вид, что прогуливается.
Неумолимо текли секунды. Пора было выходить Умнику. Белка погуляла еще немножко, а потом выразительно посмотрела на Капитана. Капитан в панике огляделся и увидел в соседней кулисе Лешку Потапова — довольно упитанного мальчишку со второго отряда, который ел шоколадку.
В зале бабушка Белки поправила пенснеобразного вида очки на кончике носа и прочувствовано сказала:
— Это моя девочка… — и неожиданно зычно добавила: — Белла, давай!
Капитан подскочил к толстяку.
— Леха, выручай! — горячо зашептал он. — Выйди вместо Михи!
— Щас, — равнодушно сказал Лешка. — Все брошу и пойду.
И откусил ещё кусок шоколадки.
— Ты сможешь! — напирал Капитан. — Ты же все репетиции видел!
— Не, — сказал Лешка.
На сцене Панас Евграфыч в третий раз заиграл вступление к «К Элизе»
Капитан отступил на шаг. В глазах его загорелся нехороший огонек. Он обошел увлеченно жующего шоколад Лешку, зашел ему за спину и со словами «Леха, извини!» с силой вытолкнул толстяка на сцену.
Белка округлила глаза, увидев вместо Бегичева Лешку Потапова.
Однако привычка доводить любое дело до конца взяла вверх, и она, запинаясь, сказала первую строчку текста.
— Чего вам угодно, сударь?
Лешка обреченно вздохнул, обернулся, увидел умоляющее лицо Капитана, сделал какую-то, надо полагать, злобную гримасу и пошел на Белку.
Белка как-то сразу успокоилась и встала в стойку.

Драка была в разгаре. Амадей стоял в центре хоздвора в стойке, бандиты классически, по одному, подбегали к Амадею и, как положено, отлетали от него. Один из них хлопнулся прямо перед Умником, и Умник от неожиданности сфотографировал его в упор на телефон, с характерным щелчком. Бандит, лежа на спине, зажмурил глаза, но тут же открыл их, увидел айфон и улыбнулся.
— Э, — сказал он с характерной гопнической интонацией, — а ну отдай!
И Умник в перепугу выстрелил из пистолета прямо в бандиту лоб. Тот застонал от боли, поднес руку ко лбу, нащупал что-то липкое, увидел красную липкую жидкость на руке.
— Мама! — сказал он и потерял сознание.

Белка ловко сблизилась с Лешкой, ухватила его за кисть руки, и попыталась бросить. Из-за разницы в весовых категориях получилось плохо. Точнее сказать — совсем не получилось, но это Белку не остановило.
В зале начали хохотать и аплодировать.
Парнишка с первого отряда, тот самый дежурный, что приходил в сончас, громко крикнул:
— Белый танец! Дамы приглашают кавалеров!
Капитан страшным шепотом орал из кулисы:
— Поддайся! Поддайся, дебил! Лешенька! Я тебя умоляю! Дебил! Поддайся!
Толстяк, несколько потерявшийся от всей этой возни, повернулся к Капитану, легко протащив при этом вцепившуюся в него Белку.
— Чего? — громко спросил он.
Бабушка Белки встала со своего места.
— Изабелла! Жестче! — кричала она во все горло. — Подсекай! Упор на ногу!

А на хоздворе было что-то вроде антракта. Все бандиты собрались в одном месте. Вид они имели потрепанный, и все, как один, тяжело дышали.
Куполаев оглядел свое воинство.
— Чего встали? — холодно сказал он. — Вас пятнадцать, а он один, вперед, вперед!
Бандиты посмотрели на Амадея. Тот стоял бодрый и готовый к схватке.
— Вперед, — снова крикнул Куполаев, и бандиты толпой кинулись на Амадея.
И тогда тот отколол вот такую штуку.
Он сделал широкий круговой жест, словно подхватывал и кидал что-то. Изумленный Куполаев увидел, как пластиковые мусорные баки за спиной повара взмыли в воздух и полетели в бандитов.
А на очистившемся месте лежит какой-то пацан с айфоном.
Оставшийся без укрытия Умник поднял голову и увидел, как предводитель бандитов пристально смотрит на него. И от этого взгляда Умник почувствовал настоятельную необходимость исчезнуть.
Атаки мусорных баков куполаевцы уже не выдержали и побежали с поля боя, все в мусоре.
Куполаев подозвал к себе Спортсмена.
— Ну-ка взять этого папарацци, — и пальцем показал на убегающего Умника.
— Кого? — переспросил Спортсмен, стряхивая с себя картофельные очистки.
— Пацана догони! — рявкнул Куполаев.
И Спортсмен побежал за Умником, бормоча на ходу: «Не ну ладно мусора, а то мусор, ваще обидно…»
Куполаев посмотрел, как Спортсмен, постепенно ускоряясь, набирает ход. Надел неторопливо темные очки и пошел следом. За ним, с опаской озираясь на Амадея, начали пристраиваться подручные, на ходу надевая темные очки.

Белка отскочила от Потапова. В глазах ее сверкал боевой огонь, и она лихорадочно прикидывала, как ей все-таки завалить этого толстяка.

Капитан страшным шепотом подсказывал из кулисы:
— Стреляй, Леха! Стреляй!
Из чего следует, что он все еще надеялся благополучно доиграть сценку.
Бабушка Белки уселась на место.
— Безобразие, — возмущенно сказала она. — Элементарную подсечку не может провести.
Толстяк хлопнул себя по карману, неожиданно лицо его посветлело, и он вынул из кармана булочку.
— О! — восторженно выкрикнул дежурный с первого отряда. — Супергерой! Булкомен!
Капитан в отчаянии хлопнул себя по лбу и выскочил на сцену.
— Не ешь её! — заорал он неожиданно для себя фальцетом.
И в этот миг критический за кулисы ворвался Умник. Моментально оценив обстановку он выскочил на сцену с пистолетом в руке, и Белка сразу его увидела.
— Ну наконец-то! — с облегчением выдохнула она, затем решительно подошла к Умнику и бросила его через бедро.
Бабушка Белки зааплодировала.
— Ну наконец-то. Моя школа! — сказала она соседу, от чего тот испуганно кивнул и тоже начал аплодировать.
Тяжело дышащий в кулисах Спортсмен, одобрительно кивнул, заценив технику броска. Сзади подошел старающийся не отсвечивать Куполаев.
Аплодисменты постепенно перешли в овацию.
Неожиданно появилось электричество, и звукооператор, не растерявшись, включил энергичную танцевальную музыку. Белка, злая на мальчишек, начала танцевать, и те на автомате подхватили танец.
Куполаев постоял еще немного, оценивая обстановку, а потом повернулся и пошел, бросив через плечо увлеченно притоптывающему в такт танцу Спортсмену:
— Уходим.
Спортсмен посмотрел на уходящего Куполаева, потом на Умника.
— Так ведь… — растерянно сказал он.
— Уходим! — с нажимом повторил Куполаев.

Все когда-нибудь кончается, даже бесконечные лагерные концерты.
Капитан сидел на краю сцены. Белка ходила по сцене туда и сюда, очень злая. Умник сидел в зале, на лавке в первом ряду.
— Я даже повторять не буду, что мне бабушка сказала! — сказала сердито Белка.
— Мы же извинились… — пробормотал Капитан.
Белка резко крутанулась на каблуках сандалий.
— Что это было, Калёных — «не ешь её»? — ядовито сказала она.
— А что я должен был кричать? — немедленно ощетинился Капитан.
Белку, похоже, ответ интересовал не сильно.
— Один раз о чем-то попросила мальчишек, — горько сказала она. — Один раз!
— Белка… — осторожно сказал Умник. И немедленное получил свое.
— Кому Белка, а кому Изабелла Леопольдовна! — отчеканила Белка. — Ты вообще где был, Бегичев?
Умник оживился.
— Я как раз хочу вам показать, — сказал он вынимая айфон. — Я такое заснял… там повар…
Белка шумно выдохнула воздух, было полное ощущение, что сейчас из ушей у нее повалит пар.
— Опять этот ваш повар? — прошипела она. — Всё! Хватит с меня!
И не глядя больше на мальчишек, она ловко спрыгнула со сцены и пошла прочь.
— Белка, ты куда? — крикнул Капитан.
— В дзюдо! — не оборачиваясь, отчеканила Белка и ушла окончательно.
Они смотрели, как уходит Белка, и на душе у обоих было довольно гадко, потому как ни крути, а Белка была права: подвели они ее.
— Ладно, пусть успокоится, — сказал, наконец, Умник. — Смотри.
Они уселись рядышком на краю сцены и начали смотреть запись.
Запись была выдающаяся. На экране айфона было видно невнятное мельтешение, крики, молнии. Один раз мелькнула какая-то рожа со словами «А ну отдай».
Кроме этой рожи, ничего толком разобрать было решительно нельзя, что и озвучил Капитан.
— Блин, не разобрать же ничего. Как ты снимал?
Умник слегка обиделся.
— Тебя там не было, — буркнул он.
Капитан пожал плечами.
Капитан не поймет, подумал Умник.
И все же…
— Капитан, слышишь? Это дело становится слишком опасным. Это настоящие бандиты. Нам надо сообщить директору и в милицию.
— И что мы сообщим? — снова пожал плечами Капитан. — Вот это покажем? Тут же не видно ничего. Скажем, что повар молниями фигачил в бандитов?
— Курица. Кипяток, — подумав немного, сказал Умник.
— Про курицу вообще фиг кому расскажешь, — недовольно сказал Капитан. И после паузы, решительно добавил: — Нет. Сначала надо собрать побольше фактов.
Умник даже руками, развел, дескать, ну дает.
— Кости бы не собрать, — сказал он, — пока эти факты собираешь.
— И в первую очередь — факты о поваре! — продолжал гнуть свою линию Капитан. — Бандиты что… обыкновенные бандиты, а повар — необыкновенный. Понял?
— Тебе хорошо говорить, а меня они запомнили, — уныло сказал Умник.
Капитан внимательно посмотрел на него.
— Струсил, так и скажи, — холодно сказал он.
Умник медленно кивнул, будто прозревая.
— Вот, значит, как, — сказал он и спрыгнул со сцены. — Вот так, значит. Ну и расследуй один.
После этих слов Умник ловким жестом сунул пистолет за пояс и пошел прочь. Сам того не замечая, он уходил тем же путем, что и Белка несколько минут назад.
Капитан крикнул ему вслед
— Иди, иди! Тырь продукты дальше. Вор багдадский. Ниндзя недоделанный… — интонации его постепенно снижались, и Капитан мрачнел прямо на глазах. — Я и сам справлюсь. Один. Без вас…
И капитан замолчал. Орать больше не было смысла: он остался один. Капитан огляделся в бессильной тоске и заметил валяющуюся на сцену булочку.
Капитан поднял её, подул, и начал её жевать, с очень расстроенным и мрачным видом.
ЭПИЗОД ДЕСЯТЫЙ. ДИРЕКТОР И БАНДИТЫ
На том же живописном холме возле лагеря, что мы однажды уже упоминали, под одинокой разлапистой сосной стояли две машины. И если вид вокруг машин был пасторальный и умиротворяющий, то внутри машин все было далеко не благополучно.
В машине на переднем сиденье сидел Куполаев, на заднем сиденье сидел директор. У него был несколько испуганный вид, и сразу скажем, для такого вида у него были все основания. Рядом с директором, по бокам от него, сидели подручные Руслан Игоревича.
На правах хозяина речь держал Куполаев.
— Знаете, что я больше всего на свете ненавижу, Семён Поликарпович? Больше всего на свете я ненавижу обман.
Первый подручный зашевелился.
— Вы же говорили — брокколи, — недоуменно сказал он.
Куполаев тяжело посмотрел на него, затем снова перевел взгляд на директора.
— Брокколи и обман, — подкорректировал он свою реплику.
— Вы о чём, Руслан Игоре… — недоуменно начал было директор, но подавился словами, получив чувствительный тычок под ребра от второго подручного.
— Ну-ну, — почти ласково сказал Куполаев. — Не надо так с ним.
И вдруг резко, почти крикнул:
— Зачем вы предупредили повара? Почему он нас ждал?
Первый подручный тут же с равнодушным видом коротко ударил директора в скулу. Второй подручный аккуратно придержал Семена Поликарпыча, который повалился на него. По отработанности движений ощущалось, что процедура эта куполаевцам знакома и привычна.
— А-а! — коротко вскрикнул директор. — Я не пре…
Куполаев поморщился, и директор замолчал.
— Я же сказал, не надо так с ним, — сказал Куполаев. — Семен Поликарпыч, вы уж извините моих, неуклюжих… Что за ребёнок с камерой там был? Чей это ребёнок?
— Я не предупреждал его! — быстро сказал директор. — И про ребенка с камерой ничего не знаю.
Первый подручный вопросительно посмотрел на шефа.
Куполаев покачал головой, дескать, пока не надо.
— Но ещё больше, чем обман, Семён Поликарпович, я ненавижу некомпетентность, — спокойно сказал он. — Это же был простой уговор: лагерь на концерте, повар на кухне. А ты даже с этим справиться не смог. И воруешь хуже первоклассника. Махинация твоя с просрочкой с первой же проверки накроется. Тьфу. Что от тебя вообще останется? Кучи гнилья да пара счетов подделанных?
Взгляд Семена Поликарпыча неожиданно обрел какую-то внутреннюю твердость.
Тихо и глухо, после паузы он сказал:
— Церковь. Церковь останется.
Куполаеву показалось, что он ослышался.
— Чего? — спросил он недоверчиво.
— Мой прадед был купец, — уже тверже сказал директор. — Воровал, в первую мировую на поставках наживался, и стыд великий его одолел, хотел церковь построить. Не успел, в тюрьму попал, деду завещал. Ну с дедом это долгая история, в ту пору не очень религию жаловали… Отец кооператор был, церковь тоже не успел построить, ОБХСС всё отнял, мне завещал. А у меня детей нет, так что по-любому строить придётся.
Куполаев долгим взглядом, на дне которого плескалось неподдельное изумление, смотрел на директора.
— Ладно, — сказал он наконец. — Выходи из машины.
— Зачем это? — испуганно спросил директор, но его никто и слушать не стал. Подручные проворно вытолкнули его из машины и встали рядом.
Куполаев высунулся из машины и крикнул:
— Эй! Давайте его сюда!
Дверцы соседней машины тут же открылись, и оттуда вылезли двое. Один из них был Спортсмен, а во втором — жалком, основательно помятом, утратившим весь лоск, Семен Поликарпыч с ужасом узнал Тройкина.
— Вот что, Сёма, — сказал Куполаев. — Ты, похоже, не понял ничего. Ты теперь, как и он, — Куполаев указал на Тройкина, вставшего рядом с директором, — работаешь не на свою церквушку на просрочке, а на меня. Если с поваром закончим как надо, то будем думать, что с вами дальше делать.
Директор сглотнул.
— А если… не как надо закончим?
— Тогда и думать не надо будет, — сурово сказал Куполаев. — То есть мне будет не надо, а вам обоим — нечем. Ясно?
Первый подручный выразительно провел ладонью по горлу. Директор и Тройкин одинаково мелко кивнули.
— У нас в конце сезона большой поход, всем лагерем, — торопливо сказал директор. — Амадей обычно идёт впереди.
— Зачем? — недоуменно спросил Куполаев.
— Готовит обед на природе, чтобы дети пришли и того… сразу горячего поели.
— Пойдет, — подумав, секунду сказал Куполаев. И обратился уже к Тройкину: — Ну а ты позаботишься о свете.
Тройкин истово закивал головй:
— Позабочусь, Руслан Игоревич. Света в лагере не будет, Руслан Игоревич.
— Ладно, — сказал Куполаев. — Садись, подброшу.
— Спасибо, — пискнул Тройкин, и проворно забрался в машину.
Директор остался стоять на холме, машина Куполаева объехала его, и Руслан Игоревич мрачно и не мигая смотрел из-за стекла машины на Семена Поликарпыча. Вторая машина остановилась, из неё высунулся Спортсмен.
— Эй, — дружелюбно сказал он.
— Что? — склонился Семен Поликарпыч и получил короткий удар в нос.
— Шеф сказал — для закрепления, — все так же добродушно сказал Спортсмен.
Машины уехали. Семен Поликарпыч, запрокинув голову, чтоб не текла из носа кровь, пошел вниз по дороге к лагерю.
И никто не заметил мальчика, мрачно и пристально наблюдавшего за этой сценой с дерева. Это был Умник, практически незаметный в густой листве.
ЭПИЗОД ОДИННАДЦАТЫЙ. ПЕСНЯ У КОСТРА
Ужин заканчивался. Отряды заканчивали с едой и выходили из столовой. Капитан пошел было вместе со всеми, но постепенно замедлил шаг. Быстро огляделся, схватил несколько тарелок, сложил их в стопку и направился на кухню. Там он сразу же наткнулся на Амадея Аачиевича.
— Здравствуйте, Амадей Аачиевич, — сказал Капитан.
— Здравствуй, мальчик, — дружелюбно сказал Амадей. — Тарелки зря сюда принес. Тарелки надо на мойку.
— Я знаю, Амадей Аачиевич, — сказал Капитан. Внимательно посмотрел повару прямо в глаза и добавил, четко выговаривая слова: — Я всё знаю.
— Вот и хорошо, — легко сказал Амадей — Отнеси их на мойку.
Капитан не стал напирать, и даже сделал пару шагов по направлению к мойке, как вдруг остановился, развернулся и сказал:
— Амадей Аачиевич, а можно спросить?
— Спросить можно, — буднично сказал Амадей. — Тарелки бросать нельзя.
Капитан посмотрел на стопку тарелок в своих руках.
— Да я унесу… — сказал он слегка раздосадовано. — Вы скажите мне: вот если, скажем, вам бандиты будут угрожать, что вы будете делать?
Амадей внимательно посмотрел на Капитана. Из-за печки вышла белая курица в пиджачке. Капитан вытаращил глаза.
— Додо, иди на место… — не глядя на курицу, сказал Амадей, и курица покладисто пошла обратно. — Мальчик, тебя как зовут?
— Вова… Володя, — поправил сам себя Капитан.
Амадей наклонился и глядя Капитану в упор, глаза в глаза проникновенно произнес:
— Вова, я — повар. Зачем на меня нападать бандитам?
— Вот именно, — не отрывая взгляда, сказал Капитан — Зачем?
Амадей выпрямился.
— Вот видишь, ты сам понимаешь, что незачем, — сказал он. — Обычный повар — зачем он бандитам?
— Обычный, конечно, не нужен, — согласился Капитан. — А вот если необычный?
— Вова, я не понимаю, куда ты клонишь, — слегка раздраженно сказал Амадей. — Я, конечно, не самый плохой повар…
Капитан замотал головой, приложил руку к сердцу и сказал своим лучшим голосом:
— Амадей Аачиевич, вы можете меня не опасаться.
— Да ты что! — деланно удивился Амадей.
— Я вообще считаю, что люди должны помогать друг другу! — горячо сказал Капитан.
— Ты что — хочешь дежурить на кухне? — спросил Амадей.
— Да! — отчаянно, не зная, что ответить, сказал Капитан. А про себя успел подумать, что по крайней мере он будет тут, рядом.

Капитан был взбешен.
Формально — имел полное право; мало кому понравится, если вы с самыми лучшими намерениями, а вас пеленают.
Сейчас он находился в медпункте. Врач и Амадей Аачиевич сидели напротив него, и у врача было сочувственное лицо. Отметим также, что Капитан был в нательном белье с рукавами, связанными за спиной наподобие смирительной рубашки.
— Марта Гиппократовна! — говорил Амадей. — Я же говорю — явно перегрелся. Сам хочет дежурить на кухне!
— Да вы что?! — встревожилась врач. — Сам?
— Мамой клянусь! — Амадей даже стукнул себя кулаком в грудь. — Сам!
— Ужас какой… — пробормотала Марта Гиппократовна. — Ладно, Амадей Аачиевич, вы идите. Я с ним поговорю.
— Хорошо, Марта Гиппократовна, — сказал Амадей, и на выходе неожиданно — мальчик аж подпрыгнул на кровати от возмущения, — подмигнул Капитану.
Марта Гиппократовна откашлялась, внимательно посмотрела на Капитана и начала говорить. Делала она это несколько монотонно, и Капитана сразу начало клонить в сон.
— Вова, давай поговорим. Не надо замыкаться в себе, тебе лучше выговориться, выдать, так сказать, на-гора, все то, что гложет тебя. Все свои страхи, все свои сомнения. Тебе нелегко, у тебя переходный период, это нормально, так что давай поговорим.
— Давайте, — подавляя зевок, согласился Капитан.
— Я хоть и стоматолог, но здесь исполняю обязанности психолога. Со мной можно быть откровенным… Что ты молчишь?
— Вы же слова вставить не даёте, — вяло возмутился Капитан.
— А вот дерзить не надо, не надо, я говорю, дерзить! Скажи откровенно, тебя ведь дома заставляют мыть посуду? Рот открой.
— Нет. Я сам мою, — сказал Капитан и покладисто открыл рот.
Далее Марта Гиппократовна говорила, изучая рот Капитана.
— Наверное, тебе внушают, что, дескать, в этом нет ничего постыдного, дескать, все мужчины моют посуду, а?
— Нет, — ответил Капитан неразборчиво по причине открытости рта.
— В этом нет ничего постыдного. Ты ведь просто боишься признаться в этом. А может, тебя заставляют ещё и убираться в комнате?
— Нет. Я сам, когда надо… — все также неразборчиво отвечал Капитан.
— Я понимаю, об этом трудно говорить. Родители постоянно внушают тебе чувство вины, а ты хочешь это скрывать. Они говорят тебе, что ты такой-сякой, должен помогать им. Что они пожертвовали своей карьерой ради тебя. Закрой рот.
— У меня мама — учитель математики. А папа….
— То есть нечем жертвовать… — задумчиво сказала Марта Гиппократовна. — Ладно. Заночуешь в медпункте. Поставим тебе укрепляющих. Вожатого я предупрежу.
И уже выходя, пробормотала себе под нос:
— Очень, очень запущенный случай… Очередной. Нигилизм и отрицание всего и вся… И троечку снизу надо посмотреть получше.

Пока Капитан проходил курс стоматологического психоанализа, третий отряд шел на костер. Белка и Умник шли на костер порознь. Умник тихонечко отстал от отряда и позвонил родителям.
— Алло. Привет, папа
Папа с мамой Умника были в Таиланде.
— Мишка, привет! — бодро отозвался папа. В данный момент он был в гостиничном халате с бокалом пива в руке. — Ты чего так поздно? У вас-то уже десятый час.
— Папа, можно я домой уеду? — спросил Умник.
— Что такое, сынок? — благодушно спросил папа. — Что-нибудь случилось?
Из ванной вышла мама, вытирая голову полотенцем.
— Кто там? — спросила она.
— Это Мишка, — сказал папа.
— Ну просто… не нравится мне здесь, — сказал в трубку Умник, чувствуя, что его не слушают.
— Что-то блажишь, Мишаня, — укоризненно сказал папа в трубку. — Тебе осталось-то всего ничего. Вон в начале ты говорил, что продукты несвежие. Я спросил в группе в вотсапе — один ты на продукты жаловался. Все остальные родители не нахвалятся.
— Папа, я не могу это по телефону объяснить, — совсем унылым голосом сказал Умник. Он подумал, что вообще говоря, с его стороны это свинство. Раз в кои веки родители вместе куда-то выбрались, а он…
— Да у нас отпуск только начался! — сказал папа слегка упавшим голосом.
Мама подсела и выхватила у отца мобилу.
— Дай, пожалуйста… Сыночек, если тебе совсем плохо, мы, конечно, позвоним тёте Свете, она тебя заберёт. Тебя что, обижают?
— Никто меня не обижает, — оскорбленно сказал Умник.
— Ты же взрослый у нас, — ласково сказала мама. — Помнишь, ты маленький темноты боялся? Слушай, может, ты боишься чего-то?
Умник помолчал недолго.
— Никого я не боюсь, — решительно сказал он. — Кого тут бояться. Ладно, мама, мне на отрядный костер надо идти. Пока. Целую.
— И я тебя целую, милый… — сказала мама. Послушала немного гудки и повернулась к папе: — Слушай, может у него и вправду что-то не так?
— Двенадцать лет парню, — сказал папа. — Нельзя его все время опекать.
Затем щелкнул кнопкой на пульте и стал устраиваться поудобнее перед телевизором.
А Умник, посмотрев секунду на замолкший телефон, внезапно решил.
На костёр он не пойдёт.

Вожатый настраивал гитару. Если в вашей биографии не было такого факта, и вы никогда не сидели у костра, не слышали, как вожатый настраивает гитару, то нам вас жаль.
Честно.
Есть вещи, которые ничем не заменить.
Впрочем, это мы отвлеклись, давайте вернемся к костру, вокруг которого сидят дети третьего отряда.
Олег, наконец, настроил гитару, дал пару аккордов и запел.

Если друг оказался вдруг
И не друг и не враг, а так.
Если сразу не разберешь
Плох он или хорош.

Песню подхватила Белка, и многие в отряде с удивлением обнаружили, что у неё довольно неплохой голос.

Парня в горы тяни — рискни
Не бросай одного его,
Пусть он в связке одной с тобой
Там поймешь кто такой.

А в медпункте на койке лежал печальный Капитан и смотрел в окно на луну. Ему только что закатили укол с обещанным укрепляющим. И от всего этого вместе взятого, было особенно грустно и одиноко.

Умник меж тем даром времени не терял. Внимательно глядя по сторонам и под ноги, он шёл по лесу, затем с довольным возгласом присел. Он нашёл ловушку команчей.

Если парень в горах не ах.
Если сразу раскис и — вниз,
Шаг ступил на ледник и сник
Оступился и в крик

Белка вспомнила про Капитана, нахмурилась и решительно пропела следующую строчку.

Значит это чужой — не свой
Ты его не брани — гони
Вверх таких не берут и тут
Про таких не поют

Умник, исследовав ловушку как полагается, вздохнул и, мысленно досчитав до пяти, решительно шагнул в неё.

Если ж он не скулил, не ныл,
Если хмур был и зол, но шел
А когда ты упал со скал
Он стонал, но держал

Дерево распрямилось, и мальчик повис вниз головой. Висел он так недолго — быстро согнулся, вынул ножик из кармана и стал пилить верёвку.

Если шел он с тобой как в бой
На вершине стоял хмельной
Значит как на себя самого
Положись на него.

Кончилась песня. Белка оглядела сидящих у костра и еле заметно вздохнула.
Олег взял на гитаре пару бравурных аккордов и весело сказал:
— Ребята, у меня хорошая новость! Послезавтра мы идем в поход!
— Ура! — закричали все, кроме Белки.

Трое команчей на лошадях подъехали к ловушке, негромко о чём-то переговариваясь. Они были уверены, что это снова Тарас Семёныч, местный чёрный лесоруб, алкоголик и дебошир, но их ждал сюрприз: вместо пропитого лица своего односельчанина они увидели чучело.
— Хау, команчи, — раздался голос сверху. Подростки подняли головы и увидели Умника, сидевшего на дереве в весьма свободной позе. — Тихо, тихо. Я с миром.
Команчи неуверенно переглянулись. Ну, с миром так с миром, решили они мимически.
— Разговор есть, — сказал Умник.

Капитан достал смартфон.
— Дело Синего Мальчика, день тринадцатый, — монотонно сказал он. — Версий нет. Напарников тоже нет.
Потер место укола.
— Блин. Что за жизнь.
ЭПИЗОД ДВЕНАДЦАТЫЙ. ПОХОД
— Ага, не соврал, значит, Сема, — довольно сказал Куполаев, глядя в бинокль. В окуляры ему была видна неширокая тропинка на границе леса и степи, ведущая то в горку, то с горки. По тропинке шагали идущие в поход дети.
Детей было много. По всей видимости, это была основная группа. Руслан Игоревич перевел бинокль вперёд по ходу движения и увидел еще одну группу, поменьше, в которой шагали здоровый вожатый Дима, вожатый третьего отряда Олег, Умник, Капитан и ещё несколько детей и подростков. Опережая их метров на двести, шли вожатая Даша и Белка. Куполаев нетерпеливо перевёл бинокль взгляд еще дальше, и, наконец, увидел Амадея.
Одного.
Куполаев медленно ухмыльнулся, опустил бинокль и огляделся. Он стоял на небольшом, густо заросшем кустарником, холмике. Возле него с равнодушным видом на камне сидел первый подручный со снайперской винтовкой на коленях. Внизу, со стороны, скрытой от шагающих в поход детей и вожатых, толпились приспешники Куполаева. И все они — и Куполаев, и приспешники — были довольно странно одеты. То ли как электрики, то ли как водолазы: в толстую прорезиненную одежду.
У подножия, как раз между холмом и туристической тропой стояли фургоны весьма технического вида. К фургонам из леса, аккурат от тропы, шли толстые кабели, а из фургонов точно такие же кабели шли до реки, что текла в полукилометре, и там соединялись с погруженными в воду дугообразными толстыми металлическими стержнями.
Возле стержней сидел на бережку человек Куполаева, приставленный к ним с формулировкой «на всякий случай».
Подбежал, обильно потея в прорезиненной одежде, второй подручный.
— Шеф, всё готово, — сказал он, перемежая слова одышкой. — Ребята видят его, через пару минут он у них.
И начал вытирать носовым платком со лба пот.
— Шевелитесь. Подключайте трансформаторы, — приказал Куполаев.
Второй подручный кивнул, бросил платок и побежал к фургонам.
— Посмотрим, чудо-повар, насколько тебе хватит батареек, — пробормотал Куполаев. И приказал первому подручному: — Если что пойдет не так, вали его наглухо.
Тот кивнул и ушел занимать позицию.
Операция началась.

Амадей шагал по лесу с палочкой в руке, что-то напевая себе под нос. У него было хорошее настроение, он любил эти походы, любил готовить на свежем воздухе, тем более что в походах и не надо было варить в обычном понимании этого слова: продукты в полуфабрикатах собственного приготовления, посуда и все такое прочее уже с утра были на месте. Так что оставалось только, не торопясь, дойти, вскипятить и кинуть заготовки в кипящую воду. И немного подождать.
Покряхтывая, он забрался по лесной тропе на гребень, перевалил через него и начал спускаться по тропе, глядя себе под ноги, чтобы нечаянно не оступиться и не полететь кувырком с тропы вниз по склону.
Он уже прошел четверть склона, как вдруг услышал, как второй подручный сказал негромко:
— Префет.
Амадей остановился и медленно поднял голову. Перед ним среди редких сосен полукругом стояли бандиты. Амадей резко развернулся и увидел, как на тропу, туда, где он только что прошел, не торопясь выходит ещё несколько крайне личностей крайне недружелюбного вида.
Бежать было некуда.
Амадею сразу бросилось в глаза, как бандиты были одеты — в изолирующую одежду; в руках у них были металлические сети типа рабицы на длинных рукоятках с резиновой изоляцией, от которых тянулись куда-то в подлесок толстые кабели.
Амадей шумно вздохнул.
— Опять вы! — воскликнул он и встал в стойку. — Ну всё!
Было видно, что на этот раз он осерчал не на шутку.
Бандитов, однако, это нисколько не проняло. Они без суеты заняли свои места, и теперь медленно окружали повара со всех сторон. Амадей медленно повернулся вокруг своей оси, глядя на бандитов, и вдруг сделал широкий притягивающий жест, похожий на дирижёрский. От его рук к сетям резво потянулись гибкие синие молнии. Сети дёрнулись было из рук бандитов, но те их хоть и не без труда, но удержали.
Послышался тонкий пронзительный вой.
Это в фургонах завыли от перегрузки трансформаторы.
Из воды вылетела и хлопнулась под ноги сидевшему у реки бандиту крупная рыбина. Он в испуге вскочил и замер, уставившись на стержни — те стремительно покраснели, и вода вокруг них начала шипела и закипать.
Бандиты переглянулись и, сразу приободрившись, начали медленно сжимать кольцо вокруг Амадея, который терял силы прямо на глазах, и даже опустился от нахлынувшей слабости на одно колено.
И тут на гребне показались Белка и Даша. Они, беззаботно болтая о чем-то своем девичьем, сделали вниз по склону полтора десятка шагов и замерли, с недоумением и испугом глядя на происходящее.
Первой очнулась Белка. Она увидела, как Амадей бессильно припал на колено.
— Амадей! — крикнула она и побежала к нему.
— Изабелла, стой! — запоздало крикнула Даша и, оглядевшись беспомощно по сторонам, неловко заспешила вниз по тропе за Белкой.
Второй подручный молниеносно принял решение.
— Взять их! — скомандовал он. — Тащи в фургон!
Три бандита, из тех, что стояли выше по тропе, бросили свои жезлы с сетями, сноровисто перехватили Дашу и Белку, заломили им руки и поволокли их к фургонам.
— Даша! — отчаянно закричала Белка.
— Отпустите немедленно! — возмутилась красавица Даша. — Вы кто такие! Как вы смеете!
И неожиданно, набрав воздуха в грудь, пронзительно крикнула:
— Олееег! Дииии….
Один из бандитов ловко зажал ей рот.

Группа под руководством здорового вожатого Димы размеренно двигалась по тропе. Дима был спокоен и уверен — по этому маршруту он вел детей в третий раз. Олег, который накануне твердо решил навсегда выкинуть Дашу из своего сердца, с грустным видом шагал впереди. И тут он увидел зрелище, от которого вероломная Даша моментально вылетела из его головы.
Впереди, за редколесым гребнем, через который они вскоре должны были перевалить, отчетливо были видны какие-то бледно-синие сполохи.
Группа уперлась в Олега и остановилась.
— Дима, — сказал он шепотом. — Ты это видишь?
Умник при виде молний побледнел и покосился на Капитана; Вова напряженно вглядывался вперед, даже на цыпочки привстал.
И тут до них донёсся пронзительный девичий крик: «Олег!».
И Олег, тут же забыв все обещания, которые он давал себе накануне, скинул рюкзак и побежал туда, откуда донесся Дашин голос; его он узнал мгновенно. Дима в недоумении посмотрел на убегающего Олега.
— Амадей, — прошептал Капитан. Они с Умником переглянулись, но тут же, словно обжегшись, отвели взгляды. Капитан поджал губы и, не раздумывая более, сбросил с плеч свой рюкзак и побежал вслед за Олегом; Умник раздосадовано запустил руки себе в волосы, дернул их, словно хотел вырвать их с корнем, и, вполголоса ругаясь, побежал за Капитаном, на ходу скидывая рюкзак.
— Куда? — заорал здоровый вожатый Дима, и даже попытался их удержать.
Безуспешно.

Амадей бессильно поднял голову. И увидел, как бандиты тащат Белку и Дашу куда-то вниз по склону.
Амадей закрыл на мгновение глаза. А когда он снова открыл их, в глазах его снова полыхал боевой огонь. Он собрался с последними силами и встал.
Бандиты замерли. Они слишком хорошо помнили, чем закончилась для них встреча с поваром на хоздворе. Амадей сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, и неожиданно выкинул вперед две открытые ладони и резко крутанулся на месте. От него здоровенной спиралью по лесу прокатилась прозрачная волна, и волна эта отбросила и сети, и бандитов. Амадей пошатнулся, но снова собрал всю свою волю и, прищурившись, пристально посмотрел вдаль.
Он знал, что его главный враг где-то рядом.

Куполаев в бинокль увидел, как его люди покатились вниз по склону, теряя сети и прорезиненные палки.
— Мать честная, — прошептал он себе под нос.
И увидел, как повар смотрит прямо в его сторону.
И почувствовал, что Амадей смотрит ему прямо в глаза, сквозь расстояние, сквозь цейсовские стекла бинокля, — и в следующий миг земля уже ушла у Куполаева из-под ног, крутанулась, метнулась куда-то вниз и в сторону, и Куполаев осознал, что неведомая сила оторвала его от земли и понесла все быстрее и быстрее туда, где стоял Амадей.
Сильно пахло озоном.
Куполаев заорал сдавленно, замахал беспорядочно руками и ногами. Вдруг в какой-то миг он осознал, что летит, и даже невольно порадовался этому, но через мгновение страх вернулся обратно.
Полет завершился стремительно: Амадей подтянул его к себе, и теперь Куполаев совершенно несолидно висел в воздухе перед ним, удерживаемый в таком положении исключительно синими молниями.
— Отпусти их! — приказал повар.
Куполаев, однако, был не из тех, кто сдается просто так.
— Стреляй! Стреляй, дурак! — заорал он.
Амадей от гнева потемнел и даже слегка увеличился в размерах, производя довольно устрашающее впечатление.
— Отпусти их! — крикнул он грозно.
И для большей убедительности Амадей закрутил Куполаева, и даже помотал им туда-сюда.
Это возымело нужный эффект. Бандиты отступили.
Те, что волокли Белку и Дашу, замерли. Белка и Даша, воспользовавшись этим, вырвались и подбежали к Амадею, укрылись за его спиной, а бандиты этого даже не заметили, оцепенело уставившись на вращающегося в воздухе шефа.
В это время на гребень выскочил Олег, и, сделав по инерции несколько шагов, замедлился и, наконец, застыл в растерянности, увидев болтающегося в воздухе человека.
— Стреляяяй! — из последних сил заорал Куполаев.
— А что здесь, собственно, происхо… — успел сказать Олег,
И грянул выстрел.
Белке показалось, что Амадей медленно-медленно, как в страшном сне, повел головой, отводя от себя пулю. Он была готова поклясться, что видит, как белый росчерк траектории отражается от головы Амадея и уходит в сторону.
Олег вздрогнул и повалился на бок.
На его груди в районе сердца медленно расплылось красное пятно.
Амадей резко качнулся, обернулся, увидел упавшего вожатого, резким движением отбросил Куполаева далеко в кусты и кинулся к Олегу.
Страшно закричала Даша и побежала, оскальзываясь на корнях, вверх по склону туда, где лежал невысокий, худой вожатый третьего отряда, который умел играть на гитаре, и который поклялся навсегда выкинуть её из своего сердца, о чём она, конечно же, не знала.
Белка тоненько завыла и побежала за Дашей. Бандиты, колеблясь и переглядываясь, отступили вниз по склону.
На гребне появился Капитан, а спустя несколько секунд и Умник. Капитан бросил несколько взглядов — на Белку, на бандитов, на Амадея, на склонившуюся над Олегом Дашу.
И бросился к Олегу.
Умник сразу узнал бандитов. На мгновение он замер, выглядывая Куполаева.
Бандиты, лишившиеся своего босса, по-прежнему пятились вниз по склону, и Умник, что-то мгновенно просчитав в голове, перестал обращать на них внимание.
Амадей подбежал к вожатому, осторожно отстранил Дашу.
— Олег? Олег! — крикнул повар, но Олег лежал, не шевелясь: глаза его не двигались, дыхания не было.
Амадей встал. На него было страшно смотреть. Быстро оценив направление и источник выстрела, он на мгновение замер, прикрыв глаза, а потом размашистым движением послал туда длинную молнию, дернул рукой на себя, и оттуда на кончике молнии прилетела снайперская винтовка, зависла, дрожа над головой Амадея, и с глухим треском разломилась пополам. Амадей махнул руками коротко и переправил обломки в лес.
Бандиты снова переглянулись и отступили ещё дальше.
— Олег… Олег, — потерянным голосом сказал Амадей.
— Олег… — тоненьким голосом сказала Даша.
Белка, Капитан и Умник с ужасом и слезами смотрели на неподвижного вожатого. Тот вдруг дернулся, выплюнул сгусток крови, — пуля пробила легкое и засела в сердце, — и глаза его начали стекленеть, шея расслабилась, голова безжизненно повисла.
Он умер.
И тогда Амадей встал в полный рост.
Он словно стал выше, его фигура дышала огромной энергией, и бандиты все одновременно сделали еще один шаг назад. Амадей набрал в грудь воздуха со страшным выражением лица; бандиты отступили ещё, поскольку было совершенно ясно, что сейчас повар примется за них.
Пара самых слабонервных побежали прочь.
Вокруг Амадея начали сгущаться вихри и свиваться торнадо из молний.
Внезапно Амадей сел перед Олегом в позу лотоса.
Закрыл глаза.
Какое-то время ничего не происходило. Все напряженно смотрели то на Амадея, то на Олега, и даже бандиты чуть приблизились, пытаясь понять, что там делает повар.
И вот Олега начали окутывать молнии, тело его слегка приподнялось в воздух, и постепенно молнии стали полыхать всё интенсивнее и интенсивнее.
В момент наивысшего напряжения раздался тихий чистый звук.
Из груди Олега медленно вытянулась что-то тускло поблескивающее сквозь сгустки крови и повисло в воздухе, неторопливо вращаясь. Рана на груди стала быстро затягиваться, будто кто-то пустил пленку с ускорением в десятки раз.
— Пуля, — ошеломленно пробормотал Умник.
Пуля повисела недолго, задрожала и поколебавшись, превратилась в блестящий пар. Дунул легкий ветер, и пар этот отлетел в сторону и растворился в воздухе.
По лесу прошла волна.
Фургоны трясло словно игрушечные; взвыли и с треском начали перегорать внутри их трансформаторы. Бандит, оставленный у реки, попятился и вдруг побежал прочь, а за его спиной вылетали из реки, лопаясь на лету, стержни.
Тело Олега вздрогнуло. Он вдруг открыл глаза, шумно вобрал воздух и сел на траву, держась за грудь.
Он увидел Дашу. Девушка смотрела на него широко открытыми блестящими глазами.
Умник, Капитан, Белка облегчённо выдохнули и заулыбались.
Из кустов, потирая колено, с кряхтением вылез с палкой в руках Куполаев со злым и радостным выражением лица: он первым сообразил, что происходит.
— Эй, чего это! — вскрикнул вдруг Капитан.
Он первый увидел, что Амадею стало плохо: глаза повара неожиданно потеряли фокус, и он завалился на бок, как пьяный; по его телу побежали какие-то артефакты, казалось, что он то ли превращается в кого-то, то ли проваливается сам в себя.
— Амадей! — прошептал потрясенный Олег.
Через пять секунд на месте, куда упал Амадей, лежал Синий Мальчик.
Он дышал, но был без сознания, его глаза и рот были полуоткрыты. И было отчетливо видно, что Синий Мальчик — гуманоид, не человек, и очевидно не взрослый.
К Амадею, покряхтывая, опираясь на палку, подошел Куполаев.
— Села-таки батарейка, поварёныш, — сказал он довольно.
— Ну? Чего лежим? — повернулся он к своим приспешникам. — Бегом сюда!
Бандиты медленно переглядываясь, направились к Амадею.
Олег посмотрел на Куполаева.
— А вы собственно, кто? — спросил он тревожно.
— Заткнись, очкарик, — равнодушно сказал Куполаев, и ткнул Амадея палкой.
Но тут Олег неожиданно резво подхватил Синего Мальчика на руки, и попятился.
Куполаев удивленно посмотрел на Олега.
— Слышь, студент, — сказал он недовольно. — Ты сегодня уже один раз сдох. Второй раз, это, по ходу, будет перебор.
Бандиты ускорили шаг, поднимаясь вверх по склону.
— Э! — крикнул внушительно Спортмен. — Положь на место.
Олег, не обращая, на это никакого внимания, сделал несколько шагов назад, и вдруг развернулся и тяжело побежал вверх по склону. За ним тотчас помчались Даша, Белка и Капитан. Умник мгновение смотрел им вслед, а потом неожиданно ринулся куда-то в сторону поперек склона.
На него никто не обратил внимания.
— Стой, сволочь! — истошно заорал Куполаев. — Хватайте его!
И уже в сторону фургонов
— Заводи, заводи, заводи!
И началась погоня.

Олег ломился, не разбирая дороги, через лес, с Синим Мальчиком на руках. За ним бежала Даша, затем, чуть отстав — Капитан и Белка. Уже метров через двести он почувствовал, что сердце вот-вот выскочит из груди и… наткнулся на здорового вожатого Диму.
— Блин, Олег, вы куда это? — удивился Дима.
— Па.. подержи, — задыхаясь, сказал Олег.
— Блин, Олег, кто это? — Дима подхватил Синего Мальчика.
— Это Амадей, — отрывисто сказал Олег. — Долго рассказывать. У него, кажется, истощение.
— Так его в медпункт надо! — рассудительно сказал Дима. Было похоже, что это объяснение его вполне удовлетворило.
— Не, Дима, — сказал Олег. — Не в медпункт. Их главарь говорил про то, что у него батарейка села. Его надо к электричеству, до подстанции нашей.
— Чей главарь? — спросил Дима.
И тут их догнала Даша.
— Олег, скорее! — крикнула Даша, не останавливаясь.
— О, Даша, — сказал Дима радостно.
Даша, однако, пробежала мимо него.
— Олег, — сообразил неожиданно Дима, и вручил Синего Мальчика обратно. — Там есть походные носилки. Берите детей и Амадея. Бегом!
— Дима, их надо задержать! — крикнула Даша, удаляясь.
Здоровый вожатый Дима без колебаний расставил руки и ловко поймал подбежавших Капитана и Белку.
— Да нет, не их! — Даше пришлось остановиться. — Их!
И указала на фигуры мелькающих среди деревьев бандитов. Дима отпустил Капитана и Белку, которые незамедлительно помчались дальше, а сам встал, нехорошо прищурил глаза и хрустнул кулаками.
К нему подбежали бандиты, и при виде его они замедлили шаг: уж больно внушительно смотрелся Дима. Отметим, что бандиты были уже без изолирующих одежд, которые они скинули, чтобы было легче бежать.
Но зато теперь у них в руках были шокеры и биты.
— Это вы кто такие будете? — поинтересовался Дима.
Бандиты посмотрели на него, оценивая.
— Экологи мы, — сказал с нехорошей ухмылкой первый. — Грыньпис.
— Лучше отойди, дружок, — ласково сказал второй. — Природа — дело такое…
— Боксёры-борцы есть, экологи? — грозно спросил в ответ Дима, и хрустнул шейными позвонками. — Или кишочки тонковаты, Гринпис?
Бандиты переглянулись и дружно отступили, оставив впереди одного Спортсмена.
— Да вы чо? — растерянно оглядел своих соватажников Спортсмен. — Я ж волейболист.
— Ну, держи подачу, — сказал Дима и шагнул к Спортсмену.
За его спиной беззвучно возник второй подручный и долбанул его битой по затылку. Дима свел глаза в кучу и мягко повалился лицом вперед.
— Вперед, вперед, — негромко и настойчиво пропел второй подручный. И бандиты побежали дальше.
Последним перешагнул через лежащего вожатого Спортсмен.
— Извини, братан, — сказал он на ходу. — Не сегодня.

Меж тем Даша, Олег с Амадеем, Капитан и Белка добежали до опушки леса, где наткнулись на основную группу. Здесь Капитан показал, что не просто так придумал себе такую кличку, поскольку незамедлительно взял командование на себя. Он быстро и чётко объяснил всем ребятам, что произошло. Обстоятельства были настолько впечатляющими в своём невероятии, что обычно не слишком собранные дети из первого, второго и третьего отрядов быстро достали носилки, на них положили Синего Мальчика, и Олег, Даша и пара ребят покрепче понесли их дальше бегом. Остался большой кружок вокруг Капитана, включая Белку и Умника.
— …и поэтому наша задача — отвлечь и задержать, — говорил Капитан. — Оружие к бою. Свистать всех наверх.
Ребята кивнули и разбежались к рюкзакам, начали деловито их распаковывать, и доставать продолговатые предметы, замотанные в платки и полотенца.
— Вова, — сказала Белка. — Слушай, мы с Петей вот что придумали…
Рядом с ней стоял Петька Зарубайкин.

Куполаев остановился, опираясь на палочку.
— Пошли к машинам, — сказал Куполаев первому подручному, у которого был изрядно помятый и поцарапанный вид. И крикнул вслед остальным:
— Быстрее, быстрее, это ж дети! Они не могли далеко уйти!
Через десять минут они спустились к машинам.

— Две легковые. Три фургона, — пробормотал Умник себе под нос, что-то прикидывая в уме.
Короткими перебежками он осторожно приблизился к крайней машине. Как он и рассчитывал, особого труда это не составило — во-первых, почти все бандиты в это время бегали по лесу, а во-вторых, оставшиеся у машин просто не ждали, что кто-то посмеет отмочить подобное. Они стояли кучкой, курили, поглядывали в сторону фургонов, из которых все еще сочился черный дымок, и нервно, хотя и немного однообразно, разговаривали вполголоса. «Ты видел?» — «Нет, ты видел?» — «Я-то видел, а ты-то видел?!»

— По машинам, — негромко скомандовал Куполаев и осекся. — Это еще что за новости?
Крайняя машина вдруг взревела двигателем, задергалась, судорожно тронулась с места, и рыча проехала мимо Куполаева. Изумленный Руслан Игоревич увидел за рулем того самого пацана с айфоном.
Машина издевательски повихляла задом и неожиданно резво устремилась по проселку в сторону лагеря.
— По машинам! – уже в полный голос заорал Куполаев.
И тут, с хрустом продравшись сквозь подлесок, из леса выбежал Спортсмен с какой-то ношей на плече.
— Стойте, шеф! Есть, шеф! — радостно орал он на бегу. — Взяли, шеф!
— Быстро, — удивленно хмыкнул Куполаев. И крикнул: — Отставить по машинам!
К Куполаеву подошли остальные бандиты, и они смотрели, как Спортсмен, постепенно замедляясь, бежит к ним, а на плече у него болтается Синий Мальчик.
Куполаев не выдержал и пошел навстречу.
Он подошел поближе и увидел Петьку Зарубайкина, чьё лицо и руки были покрашены в синюю гуашь. Петька злорадно посмотрел на Куполаева.
— Тьфу ты, дурак, — сказал Куполаев. — Это не он.
Спортсмен проворно поставил Петьку на ноги, присел, тяжко дыша, возле него на корточки и возмущенно спросил:
— Ты кто такой вообще?
— В фургон его! — приказал Куполаев. — Пригодится.
Спортсмен схватил Петьку за руку.
— Вот он! — крикнул кто-то из бандитов.
Метрах в двухстах, на гребне, отчетливо видный на фоне редких сосен и неба, перед ними стоял Синий Мальчик и смотрел на них. Куполаев хищно и недоверчиво прищурился.
— Взять его! — скомандовал он.
Бандиты кинулись исполнять приказ.
Синий Мальчик с любопытством наклонил голову и сделал шаг в сторону. Бандиты одновременно сбавили шаг. Из-за спины Синего Мальчика вышел ещё один Синий Мальчик, создавая впечатление, будто он раздвоился. Бандиты в недоумении остановились совсем.
— Двое за ним, трое за ним! — рявкнул Куполаев. — Остальные по машинам!

Умник вынул из кармана айфон, держа одной рукой руль, набрал номер.
— Да? — раздался в трубке голос.
— Через двадцать минут, — четко сказал Умник. — Где договаривались. Самый крайний случай. Без вас — никак.
И замер.
Мгновение было тихо. А потом спокойный голос сказал:
— Будем через пятнадцать минут.
И пошли гудки.
Умник облегченно выдохнул, улыбнулся. Но радость быстро сошла с его лица, и он с тревогой прислушался к мотору. Водитель он был неважный, но даже ему было ясно, что если двигатель вот так вот чихает и стреляет, то это не к добру.
Через минуту двигатель заглох.
Умник вышел из машины и, не раздумывая, побежал по дороге к лагерю.

Спортсмен бежал за Синим Мальчиком; хорошо бежал, и, по расчётам, нагонял его уже метров через двадцать. За ним следом, чуть отстав, бежал еще один бандит. Неожиданно перед Спортсменом возник крепкий подросток.
— Остановитесь, пожалуйста, — вежливо попросил он.
Спортсмен удивился, но остановился, затормозив обеими ногами.
— Спасибо, — сказал мальчик и ударил быстрым прямым в челюсть.
Спортсмен удивился снова.
— Опа, — сказал он.
— Пожалуйста, — сказал мальчик и чётко исполнил двойку в корпус.
— Опа, опа, — отозвался Спортсмен.
Мальчик приготовился ударить в третий раз, но тут Спортсмен по-волейбольному, сверху вниз ударил его по темени, и подросток, ойкнув и схватившись за голову, свалился в кусты.
— Кто такой? — спросил подбежавший бандит.
— Прикинь, — сказал Спортсмен, потирая бок. — Какой-то боксер-интеллигент.
И они побежали дальше. Еще через пару минут погони бандиты, наконец, догнали Синего Мальчика, который сидел на тропе и держался за ногу.
— Повезло вам, фашисты, — угрюмо сказал Синий Мальчик. — Так бы хрен вы меня догнали.
— Слышь, — с сомнением сказал второй бандит. — Этот тоже вроде не тот.
— Сойдёт, — сказал напарнику Спортсмен, и они потащили его к своим.

Трое бандитов бежали за третьим Синим Мальчиком. Неожиданно перед ними появилась очень опрятная и чистенькая девочка. От неожиданности бандиты остановились.
— Дяденька-дяденька, а наклонитесь, пожалуйста, — сказала девочка ближайшему бандиту.
Бандит в недоумении наклонился — уж очень просто и искренне говорила эта внезапная девочка. Раздался резкий тяжёлый скрип, и ствол гнилого дерева тяжко рухнул ему на спину и разломился пополам. За стволом обнаружилось несколько детей во главе с Белкой; они с жадным ожиданием смотрели на дело рук своих.
— Пардон, — присев в книксене, сказала Белка, и они порскнули в разные стороны.
Бандит встал, покачиваясь. Глаза его были как у быка на корриде — налиты кровью. Он отбросил заботливо предложенную соватажником руку помощи, и все трое побежали в том направлении, где видели Синего Мальчика.
Долго бежать им не пришлось — перед ними неожиданно возникла группа из девочек.
Бандиты сделали шаг назад и огляделись. Гнилых деревьев поблизости не наблюдалось, и это немного их успокоило. Вдруг заиграла музыка из чьего-то гаджета, отчего у первого бандита нервно задергался глаз, а девочки, против всякой логики, начали чётко исполнять танец, известный как «Гангнам Стайл». Бандиты замерли, удивлённо уставились на это зрелище, и даже начали кивать головой в такт. Их можно было понять — события последних дней, начиная с битвы на хоздворе, довольно крепко расшатали их психику и способность преследовать свои цели несмотря ни на что.
Вдруг музыка оборвалась, девочки слаженно расступились, а за их спинами обнаружились мальчики с натянутыми рогатками.
— Вот он! — крикнул первый бандит, увидев среди мальчишек синее лицо.
— Огонь, — негромко сказал Капитан. И бандиты заойкали, хватаясь за лицо, за руки. Один бандит упал, схватившись за живот.
— Ах вы гадёныши! — просипел он, вставая.
Пацаны меж тем чётко отбежали, и когда бандиты, подбадривая друг друга молодецкими воплями и угрозами в адрес подрастающего поколения, ринулись за ними, они стремительно разбежались в разные стороны, и куполаевцы обнаружили ещё один ряд мальчиков, уже с самострелами.
— Мама … — сказал один из бандитов, пятясь, и мальчишки дали залп.

На дороге, примыкающей к лесу, стояли фургоны Куполаева. Куполаев мрачно смотрел на происходящее. У него уже было три Синих Мальчика, и ни один из них не был настоящим. К Куполаеву, еле заметно прихрамывая, подошел Спортсмен.
— Шеф, прикинь! — возмущенно сказал он и показал рогатку. — Чуть Кучеру глаз не выбили!
Куполаев взял рогатку, посмотрел на неё, взвесил зачем-то в руке.
— Пока мы тут по лесу крашенных пацанов отлавливаем, они его в лагерь тащат, — сказал он второму подручному. — Думают, он там подзарядится.
Спортсмен гыгыкнул, уже догадываясь.
— А чо, не подзарядится?
— На линии случайная авария, — усмехнулся Куполаев. Подбросил рогатку в воздух и поймал. — Ладно, хватит тут в Робин Гудов играть. Догоним их, они пешком. По машинам.
Бандиты проворно погрузились в машины, и вся кавалькада двинулась по дороге.
Немного погодя они наткнулись на брошенную Умником машину. И еще через несколько минут они увидели четыре фигурки с носилками.
— Вон они, — торжествующе сказал Руслан Игоревич. — Жми.

— Вот, — хрипло выдохнул Олег. — Лагерь за холмом. От этого дерева по дороге два километра…
Да, до лагеря оставалось всего лишь пара километров, но и Олег, и Даша, и двое мальчиков устали. Они несли носилки с Синим мальчиком уже не менее получаса, и теперь плелись из последних сил.
— Олег, — жалобно сказала Даша. — Смотри.
Вдалеке показалась куполаевская колонна. Один из несущих носилки мальчишек затравленно огляделся. Он очень хотел бросить носилки и убежать, его пугали и машины, быстро к ним приближающиеся, и особенно Синий Мальчик, недвижно лежавший на носилках, но что-то ему мешало это сделать. Возможно, это были рассказы о деде, которого он не застал, а возможно, и какой-нибудь хороший фильм, а то и книжка.
Раздался резкий свист; мальчики, Даша и Олег задрали головы и увидели Умника, с комфортом сидящего в ветвях одинокой разлапистой сосны.
— Помочь? — галантно спросил Умник
— Как…- со свистом дыша, сказал Олег.
Умник ещё раз свистнул, и из леса галопом вылетели команчи на лошадях. В одну минуту они домчались до дерева. Вождь команчей эффектно вздыбил лошадь и сверкнул белозубой улыбкой.
— Ты позвал, мы пришли! — крикнул он Умнику.
— Видишь? — крикнул Умник, показывая на подъезжающие машины.
— Вижу, — кивнул вождь.
— Их надо в лагерь! — крикнул Умник, указывая на носилки.
Вождь кивнул, и команчи быстро и сноровисто посадили всех на лошадей. Носилки остались лежать на дороге.
— Вперед! Хей, хей, хей! — крикнул вождь, и команчи погнали в сторону леса.
— А эти? — вождь команчей кивнул в сторону приближающихся бандитов.
— Я их задержу, — сказал Умник.
— Осторожнее. Тут есть наши ловушки, — сказал вождь.
Умник улыбнулся и натянул маску снизу до глаз.
— Я знаю, — сказал он и спрыгнул с дерева.
Вождь секунду смотрел на него, затем усмехнулся, и с гиканьем и улюлюканьем пустил своего коня перпендикулярно дороге вслед за команчами, уже скрывающимися в лесу.

— Что за нахрен! — удивился Куполаев. — Кто это вообще? Куд-да!
Машины бандитов остановились у одинокой сосны, рядом с которой валялись носилки. Куполаев высунулся из окна машины, и стало как-то особенно заметно, что он довольно стар, зол и растрёпан.
И люди его выглядели не лучше.
Куполаев оглядел свое воинство.
— За ними, дармоеды, — скомандовал Куполаев. И уже своему водителю: — А ты давай в объезд, перехватим их у лагеря.

Бандиты бежали за команчами рассредоточенно, цепью, чтобы наверняка, чтобы не упустить. Получалось неважно, пешему против конного всегда тяжело, а тут еще в дело вступил Умник со своими ниндзя-трюками. Он дождался, когда цепь бандитов практически поравнялись с ним, и выстрелил из лука. Стрела ушелестела вдаль, унося с собой тросик, и сразу трое бандитов поймались на это неожиданно препятствие. Получилось даже лучше, чем Умник рассчитывал: один, падая, угодил в ловушку, и его подвесило за ногу, второй упал в яму, третьего стрела прибила за олимпийку к дереву.
Первый подручный все же заметил Умника и заорал:
— Вон он! Держу!
Умник бросил лук под куст — чтобы подобрать потом, очень ловко вывернулся и побежал от него. Трое бандитов погнались за ним, и без сомненья догнали бы его, но Умник не был бы Умником, если бы у него не были продуманы пути отступления.
Он добежал до оврага, прыгнул и перелетел его на тарзанке. Один бандит, не удержавшись, по инерции сорвался с края и съехал на дно оврага. Умник, перелетая, дернул за верёвку, сработала ещё одна ловушка команчей, и второму бандиту досталось прямо по лбу разогнувшимся деревцем. Третий остановился, и встал на краю оврага, маша руками для равновесия.
Умник с удовлетворением посмотрел на дело рук своих, показал третьему бандиту язык, развернулся и уперся прямо в живот Спортсмену.
— Опа, — сказал Спортсмен.

Через полчаса почти все действующие лица собрались перед лагерной столовой.
На крыльце столовой стоял директор и вожатые-парни; вожатые-девушки, тревожно оглядываясь, уводили детей в корпуса. Капитан с Белкой, однако, увести себя не дали, и теперь наблюдали за всем происходящим из-за ближайшего корпуса.
К воротам лагеря подъехали машины Куполаева, из них начали выбираться бандиты. Сам Куполаев вышел из машины первым и смотрел на директора спокойно и зловеще. Он был недоволен тем, как все шло, но после всего увиденного, после всего того что творил на его глазах Амадей, желание заполучить Синего Мальчика у него только окрепло.
Куполаев, опираясь на палочку, сделал несколько шагов и остановился в десяти метрах от высокого крыльца лагерной столовой.
— Семён Поликарпович, вот к чему весь этот цирк? — немного даже лениво сказал Куполаев. — Вы же знаете, что мне надо. Отдайте мне его, и никто не пострадает.
Вслед за Куполаевым к крыльцу приблизились его люди, и встали у него за спиной.
— Я своих сотрудников таким, как вы, не отдаю, — немного дрожащим голосом отвечал директор.
Капитан посмотрел на директора с вожатыми, на людей Куполаева. В плане физической формы и оснащённости сравнение было явно не пользу вожатых.
— В тюрьму сесть хотите? — иронически прищурив левый глаз, сказал Куполаев. За его спиной раздались смешки. — За халатность, за просрочку.
— Вместе сидеть будем, — твердо сказал директор.
— Ну раз не хотите отдавать так… — сказал Куполаев и развёл руками.
Бандиты заухмылялись, парни-вожатые побледнели, некоторые с надеждой посмотрели на Семена Поликарпыча.
— Ну, ну, ну, — успокаивающе сказал Куполаев. — Ещё рано. Если не хотите отдавать мне повара так, то, может, обменяете?
И свистнул в два пальца.
Второй подручный проворно открыл фургон, и вытащил оттуда Петьку Зарубайкина. Показал его, так чтобы директору было видно, и забросил его обратно.
Капитан услышал, как за его спиной ойкнула Белка, и от бессильной злости скрипнул зубами.
Семен Поликарпыч на секунду закрыл глаза.
Подъехала еще одна машина.
— Может, это милиция? — с надеждой прошептала Белка.
У Капитана оборвалось сердце, когда он увидел, как Спортсмен вытаскивает из машины Умника.
— Видите, я предлагаю очень выгодную сделку. Меняю троих детей на одного повара, — сказал Куполаев.
— Четверых, шеф, — поправил подошедший Спортсмен. Он крепко держал за правую руку Умника.
— Уже четыре к одному, — широко улыбнулся Куполаев. — Курс растёт.
— Скоро милиция приедет, — бессильно сказал директор.
— Что делать, Вова? – прошептала Белка.
И Капитан закрыл глаза.
— А при чем тут милиция? Я возвращаю вам детей, которые заблудились в лесу, — сказал Куполаев. — А вы отдаёте мне моего несовершеннолетнего тяжелобольного племянника, который незаконно работал у вас поваром. Вам документы показать?
Тихо всхлипнула Белка.
— Отпусти детей, Куполаев, — тихо сказал директор.
Капитан открыл глаза.
Куполаев развел руками — дескать, бывают же такие люди, и склонился к первому подручному.
— Отрежь-ка ему пальчик, — громко и даже несколько театрально сказал он. — Не весь, конечно. Чай, не звери.
Капитан огляделся и поднял с земли булыжник. Белка посмотрела на него круглыми блестящими глазами и схватила другой камень.
Первый Подручный забрал у Спортсмена Умника, бесстрастно вынул нож.
Раз, сказал себе Капитан. И налетевший ветерок шевельнул листья деревьев.
Первый Подручный взял Умника за руку, чтоб было поудобнее.
Два, сказал Капитан. Порыв ветра завыл в проводах.
Умник крепко зажмурился, и стиснул зубы.
Три, сказал Капитан, и они с Белкой выскочили из-за угла и замерли.
Ветер ударил так, что задребезжали оконные стекла. Куполаев растерянно огляделся. По аллеям лагеря неслись маленькие смерчи. Вспыхнули и погасли все лампы уличного освещения. В воздухе заискрились, побежали змейками синие молнии.
— Тройкин, зараза! — воскликнул Куполаев, и брошенная порывам ветра обертка от шоколада залепила ему рот.
А синие молнии рядом с директором оформились в прямоугольник, и еще через пару мгновений стало ясно, что это дверь.
— Ох ты, — сказал кто-то.
Дверь открылась, и из дверного проема вышли мужчина и женщина.
Они были высокие, стройные, одетые в странную одежду, и кожа у них была ярко-синего цвета.
Они подняли правые руки — и фургон мгновенно разобрался в воздухе на запчасти, которые отлетели в сторону и там опали на землю; трое фальшивых Синих мальчиков оказались на земле, и, не теряясь, быстро перебежали от бандитов к вожатым.
Из корпусов во все глаза смотрели на происходящее облепившие окна ребятишки.
Куполаев поднял руку, словно защищаясь. Женщина-гуманоид, не обращая на него никакого внимания, повернулась к директору. И через мгновение директор сказал, будто отвечая на вопрос:
— Он у нас. С ним всё в порядке.
Гуманоид-мужчина вопросительно посмотрел на Куполаева и бандитов, а затем на директора.
— Да хулиганы это. Бандиты, — ответил директор. — Да… Лучше их прогнать отсюда.
Гуманоид-мужчина кивнул в знак согласия, поднял руку, и фургоны один за другим начали улетать, издавая тяжкое гудение. Куполаев медленно попятился, потом развернулся, бросил палку и дал стрекача со своими людьми; кто-то бежал к машине, но большая часть бросилась в рассыпную. Куполаев же, похоже, совсем забыл про свою хромоту, и до машины добежал первым.
Гуманоиды повернулись, будто кого-то увидев. Из двери столовой вышла Даша; за ней следом, опираясь на Олега, вышел Синий Мальчик. Женщина-гуманоид совсем по человечески всплеснула руками, потом по-матерински протянула их к Синему Мальчику, присаживаясь, и он побежал ей навстречу.
— Домой забирают, — понимающе сказал Петька Зарубайкин, рукавом стирая с лица гуашь и по привычке пробуя её на язык.
— Отпуск поди кончился, — мрачно сказал Умник, вспомнив что-то свое.
— Странно, зачем, — сказал Петька. — Тут осталось-то всего ничего.

Машина Куполаева летела прочь от этого проклятого лагеря. В салоне сидели сам Куполаев, оба подручных, Спортсмен, а в багажном отделении — ещё несколько бандитов, которые набились туда в бегстве.
Неожиданно машина притормозила и чуть сбавила ход; первый подручный, глядя вперёд, сказал встревожено:
— Это чего это?
За поворотом стоял ряд ребят с самострелами и рогатками.
Вождь команчей скомандовал:
— Огонь.
И машину накрыл град камней. Треснуло сразу в двух местах лобовое стекло.
Второй Подручный, преданно глянув на Куполаева, возмущенно сказал:
— Да мы им щас, а ну останови!
— Езжай, езжай, не тормози, — остановил его Куполаев.
Подручные с удивлением посмотрели на него. Куполаев же смотрел на рогатку в руках. Затем сунул рогатку в карман и неожиданно усмехнулся.
ЭПИЗОД ТРИНАДЦАТЫЙ. ПРОЩАНИЕ
В воздухе, примерно в тридцати сантиметрах над землей, на площадке висел дверной проем перехода с открытой дверью. Перед дверью происходила настоящая лагерная линейка, на которой собрались все причастные — дети, вожатые, директор, команчи.
Родители Амадея стояли у двери. Возле них стоял сам Амадей.
Капитан негромко сказал:
— Белка, ну перестань, ну чего ты, Белка. Все же хорошо закончилось…
— Дурак ты, Каленых, — сказала Белка всхлипывая. — Я, между прочим, девочка и имею полное право плакать, когда хочу.
Подошел Умник. Он с удивлением посмотрел на Белку. Помялся, потоптался и негромко сказал Капитану:
— Он — школьник! Ты понял, нет?
— Симпатичный, — сказала Белка, вытирая слезы.
— Мальчик как мальчик, — мрачно сказал Капитан.
Амадей посмотрел на родителей, те кивнули, и он пошел через линейку к нашим героям.
Не дойдя несколько шагов, он остановился.
И все трое посмотрели на него.
— Прощайте, — сказал Амадей. — И спасибо вам за все!
Затем он развернулся и пошел к двери.
Ребята переглянулись.
— Амадей! — воскликнула Белка. — Ты что, просто так уйдешь и все?
Амадей остановился и замер на мгновение. Затем он медленно развернулся. Он стоял в центре линейки, смотрел на Белку, а все смотрели на него, и он вдруг улыбнулся своей синезубой улыбкой и сказал:
— Просто так? Ну нет, конечно!
Он щелкнул пальцами: раз-два-три… и из пальцев вырвались тонкие молнии, и потянулись к динамикам. Послышалось потрескивание, нарастающий мелодичный звук, и вдруг в динамиках начала звучать музыка, которая отчего-то всем показалась очень-очень знакомой. Амадей улыбнулся и начал танцевать под эту музыку, и все неожиданно поймали себя на том, что притоптывают и прихлопывают в такт этому танцу.
И тогда Белка запела.
И хор подхватил эту песню.
Зря, что ли, они пол-сезона учили ее всем лагерем?

Лето кончается, но все продолжается
И по-прежнему сладок арбуз
Книга кончается, и вроде смеркается,
Но слышится гром аркебуз
Это значит — нас ждут Капитаны
Это значит — нас ждут корабли
Это значит — ничто не кончается
Даже у края Земли!

Вообще-то так оно и есть
Вселенная бесконечна
Вообще-то так оно и есть
Лишь в детстве все мы беспечны
Открыты закатам, открыты рассветам,
Приключеньям и новым мирам
И если вдруг станет тесной планета
Вам придется отправиться в космос!

Вообще-то так оно и есть!

Танцевали наши герои, танцевали дети, вожатые, танцевали, обнявшись Даша и Олег, танцевали команчи, в корпусе 6-го отряда на подоконнике танцевал огуречный человечек, пританцовывали родители Амадея, и даже директор танцевал. Скажем по секрету, что даже мы пританцовываем и напеваем эту песню, когда пишем эти самые слова.
И не удивимся, если и вы когда-нибудь станете распевать эту несложную и бодрую мелодию.
Амадей сделал по линейке последний широкий круг, улыбнулся каждому и вслед за родителями в танце ушел в дверь; когда ему оставалось сделать до неё один шаг, откуда-то из-за угла вынеслась Додо, курица в пиджачке. Синий Мальчик улыбнулся, присел, и Додо с разбегу прыгнула ему в руки. Дверь закрылась, но в самое последнее мгновение, за миг до того, как она захлопнулась, оттуда вдруг вылетела изумрудная бабочка. Некоторое время еще был виден контур двери на угасающем звуке электрогитары и порхающая на её фоне бабочка. Наконец контур исчез, музыка стихла окончательно, а бабочка осталась. Она пролетела через всю линейку и села Белке на голову.
Помахала крыльями, устраиваясь поудобнее, и замерла.
Семен Поликарпыч внезапно перестал радоваться.
— Блин, — сказал он потерянно. — Детей-то как кормить теперь.
ЭПИЗОД ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ. И СНОВА ЗДРАВСТВУЙТЕ

Капитан и Белка сидели за третьей партой среднего ряда. На парте за ними сидел Умник, самовольно перебравшийся туда ещё неделю назад, первого сентября. У Белки на затылке красовалась заколка — изумрудная бабочка, и это было единственным, что напоминало им троим о событиях лета, которое, казалось, было уже так давно; хотя какое-то время после окончания сезона они жили в уверенности, что приключения продолжатся, созванивались, встречались, а Миша даже начал писать роман.
Но сентябрь шел без приключений, и ничто не предвещало их продолжения. В классе, конечно, заметили, что после лета Умник, Белка и Капитан как-то сдружились, но никто этому особого значения не придал.
Лето. Обычное, в общем-то, дело.
В класс вошла учительница.
— Здравствуйте, ребята! — сказала учительница.
— Здравствуйте, Маргарита Николаевна! — нестройно откликнулся класс.
Следом за учительницей вошел мальчик.
— Садитесь, — сказала Маргарита Николаева, и класс с грохотом сел, и только Умник остался стоять: он во все глаза смотрел на новенького.
— Мишка, садись, — сказал Капитан.
Умник опомнившись, сел, и шепнул:
— Вы видите?
— Что? — недоуменно спросил Капитан. Посмотрел на Белку — выработалась у него такая привычка, чуть чего смотреть на Белку, — затем на новенького, и увидел, что новенький поразительно похож на Синего Мальчика. Строго говоря, он был точно такой же — только не синий.
В голове у Капитана раздалось звонкое «цонг!», как от микроволновки.
— Ребята, познакомьтесь, — сказал учительница. — Это Юра Саркисян. Он будет учиться в вашем классе.
— Белка, — одними губами произнёс Капитан.
Та посмотрела округленными от изумления глазами сначала на Капитана, потом на Умника и кивнула.
— Маркова, сядь, пожалуйста, нормально, — сказал Учительница. — А ты, Юра, садись на свободное место.
Юра Саркисян прошел и сел за третью парту первого ряда на место, напротив Изабеллы.
— Открыли тетради, записали тему, — сказала Маргарита Николаевна. — Тема сегодняшнего сочинения «Как я провел лето».
Умник и Капитан на этих словах синхронно посмотрели на новенького. Тот старательно записывал тему. Что он напишет, интересно, подумал Вова Капитан. «Как я оживил трёх куриц и вожатого, победил бандитов и улетел через подпространство с двумя инопланетянами»?
— Просто похож, — шепнул ему Умник.
Было видно, что он сам не верит тому, что говорит.
Изабелла тоже смотрела на новенького, но уже как-то более практично, по-женски, не так, как мальчики, которые просто находились в некотором нокдауне.
Идея пришла быстро. Белка синей пастой измазала большой палец, и, дождавшись, когда Юра Саркисян посмотрит на неё, решилась и показала ему синий палец. Новенький еле заметно улыбнулся. Капитан стукнул кулаком по столу, а Умник то ли закашлялся, то ли засмеялся радостно.
— Ну что там такое у вас! — воскликнула Маргарита Николаевна. — Пишем, пишем!
И бабочка на затылке у Белки пошевелила крыльями.

Вообще-то так оно и есть
Вселенная бесконечна
Вообще-то так оно и есть
Лишь в детстве все мы беспечны
Открыты закатам, открыты рассветам
Приключеньям и новым мирам
И если вдруг станет тесной планета
Вам придётся отправиться в космос!
Вообще-то так оно и есть!

Детство кончается, но все продолжается
И по-прежнему светит звезда
Этот манящий свет, этот яркий рассвет
Не забудет никто никогда
Каждый день приближается небо
И сбываются наши мечты
И на пыльных тропинках далеких планет
Останутся наши следы

Вообще-то так оно и есть

КОНЕЦ