Я смотрела из окна на старика-соседа, который гулял с маленькой белой собачкой. Он гулял с ней всегда, каждый день, утром и вечером. Шел локдаун, наш первый и, по сути, единственный петербургский локдаун, и мы сидели дома. Сидели дома и иногда смотрели из окна на улицу. И каждый день видели этого соседа с собачкой.

Так появился первый образ для повести «Шесть баллов по Рихтеру». Маленькая белая собачка, которая всегда будет ходить по улице. Утром и вечером. Что бы ни случилось.

Собачка была не главным персонажем и не второстепенным, она промелькнула в тексте всего однажды, но при этом как будто подтолкнула лапой целый мир. Похожий на наш, но другой. И мир начал вращаться вокруг своей оси и жить своей жизнью. В его сегодняшней жизни нельзя было делать то, что можно было вчера. Поступки, казавшиеся раньше простыми и безопасными, грозившие, в худшем случае, простудой, сегодня затягивали людей как трясина на болоте. Затягивали и не возвращали.

Но мир не интересен, если в нем нет людей. Разных людей — умных, глупых, добрых, злых, честных, лживых. И тогда в повести появились главные герои. Юные, почти дети, но уже потерявшие в этой трясине самых близких. Зато они были друг у друга. Сперва. А потом мальчик узнал тайну и не смог остаться рядом с той, которая его любила. Да и не верил он, что его, такого, можно любить.

Он ушел. А она сделала то, что до нее не получалось ни у кого (любовь иногда способна на чудо) — нашла путь, по которому его можно было догнать. По крайней мере, попытаться. И пошла, через все преграды.

Читать «Шесть баллов по Рихтеру»